Игра характеризуется наличием предписанной роли. В этом случае актер, игрок устанавливает понятия "Я", воображая себя занимающим положение других. Поскольку в театре, кино роли актеров носят опосредованный характер, мы можем внутренне сопереживать им, но в то же время знаем, что это «художественный взгляд», «всё понарошку», «актер изображает» и т.п. В Сверхигре роли играются непосредственно. Различные «искушения» верующего есть ничто иное, как динамический диссонанс между мотивами и побуждениями натурального «я» и побуждениями предписанной модели поведения. Одним из основных требований Сверхигры является работа по устранению данных «искушений» в виде целевых волевых воздействий направленных на разрыв связи и подавление ассоциаций со своим натуральным («греховным») «я». Однако, каким бы сильным замещение не было, не стоит забывать, что сам факт наличия «искушений» и вся подобная внутренняя борьба говорит нам всего лишь о сбоях и фальши предписанной роли. «Я» натуральное не знает такой борьбы и диссонансов в силу своей целостности и завершенности. Даже герой мастера Христа был искушаем не единожды, а его слезы и боязни – это мандраж в закулисье «я» - потяну ли, изопью ли чашу до дна? Вживание в роль в Сверхигре осуществляется путем внутреннего диалога с воображаемым личностным архетипичным Идеалом – богом, таким образом, налаживаются отношения, связи необходимые для санкционирования роли. Любая церковь понуждает к участию в таинствах-ритуалах, посещению культовых сооружений. Какой толк в том, что ты будешь играть в рулетку у себя дома? Иди в казино. Сверхигра должна носить общественный, а не индивидуальный характер во имя сохранения актуальности, необходимого резонанса.
В субкультурах аспект предписания носят различные дресс-коды, специфический сленг, ментальность и др. Соревновательный характер носят выяснения кто есть «тру» в среде, постоянно идет возня за эту «трушность»...
Это Очень Странный Театр.
Кастинг там достаточно широк. Приходишь, говоришь, что согласен, они оценивают Жест, иногда выслушивают текст и принимают тебя, вешая на шею маленький знак – всё, ты в Труппе. Сначала новички обтираются в массовке, читают Учебник, заучивают тексты (мол, литвы), занимаются артистическими упражнениями дома. Актеры третье- и второстепенных ролей, не говоря уже о главных актерах, как правило, знают все тексты наизусть. Новичкам сразу же накладывают на лица грим любви и одухотворенности, смывать который не разрешается. Систематически они посещают театральные грим-уборные, но также успешно могут гримироваться и на дому. В роли успешно вживаются почти все. Они говорят «грех», когда грим потек, или же «искушение», когда лицо вспотело, зудит и хочется смыть его к черту. Добравшиеся до отдельных ролей Театра уже получают на лица маски. Маски являют всем ещё более одухотворенную мимику, однако и они не защищены от сколов, трещин, т.е. порчи, «греха». Рекомендуется не совершать больших падений, тогда с маской будет всё в порядке. Лицемерами в Театре почему-то называют не тех, кто примеряет маски, а тех, кто уже, будучи в маске, обнаруживает своё истинное лицо. Лицемерить в Театре запрещено.
Все они подчиняются Главному режиссеру-постановщику. Говорят, худруков всего три, но как один (?) Главного никто никогда не видел, равно как и его Третьего зама, а Второй, говорят, однажды был спущен на Сцену Жизни… в ложе сидели некие, он их стал попирать и обличать играючи. Дескать, настанет Действо и будете вы под зад пинком отправлены в грязь на улице, а там будете вечно мокнуть да коробитца… Ну, публика закидала его чем попало, оплевала, вместо лаврового венка – терновый, потом и вовсе до жестокостей дошло. Пал занавес, по хроникам Главный вознес страдальца к себе обратно… Затем древнее Шапито стало ездить по миру, популярность бродячих артистов везде неизменно возрастала…
Вообще, они убеждают всех в том, что после смерти тело поддастся тлену, а маска останется. Мол, не столько тело есть носитель маски, сколько маска есть олицетворение тела. Верят, будто бы после смерти все маски будут отправлены в Хранилище Театра, там они будут дожидаться времен Полного Аншлага, затем, по программе начнется Главное светоПредставление и на Сцену снова явится Второй. Он будет осматривать маски каждого, включая зрительный зал (ведь всем маски будут предложены заранее), оценивать роли… Грозятся Главного Критика, который постоянно чинит нападки на Театр отправить пинком на улицу вместе с плохими масками, где они будут вечно гнить и коробитца. Все, кто до этих времен умер, будут наделены новыми телами и им будут отреставрированы маски. Произойдет чудесное сращивание маски и тела и в таком виде они будут вечно пребывать с Главным режиссером-постановщиком, исполнять Его волю и выражение их лиц Никогда больше не изменится! Главный Критик считает, что превращение в актеров в Куклу есть очередная и завершающая степень Деградации, но… бытуют слухи, что Вообще нет ни Главных худруков, ни Критика, а Странным Театром заправляют одни только главные актеры…
