Скандал вокруг спектакля «Le Тартюф. Комедия» на Таганке

06.06.2025 Статьи/Искусство

Крест и плеть - это два  евангелиевских символа, сопровождавших Христа на Голгофу. Но когда они появились в театре на Таганке в пьесе Мольера, то вызвали поток брани от религиозно-фанатичной общественности. Вместо того, чтобы обдумать и понять смыслы спектакля, эти люди решили уничтожить  ростки театральной мысли.

Спектакль «Le Тартюф. Комедия» в Театре на Таганке, поставленный Юрием Муравицким по пьесе Мольера, вызвал бурную реакцию, в том числе уже традиционные обвинения в «кощунстве» и «надругательстве над святынями». Однако этот скандал — яркий пример того, как религиозные институты пытаются контролировать искусство, подавляя критику и свободу творчества.

Сатира как инструмент разоблачения лицемерия

Мольер в XVII веке высмеивал ханжество и лицемерие под маской благочестия, и современная постановка лишь актуализирует эту тему. В спектакле Тартюф предстает в образе, отсылающем к поп-культурным антигероям вроде Джокера, что подчеркивает универсальность проблемы: власть, манипуляции и фарисейство существуют вне зависимости от эпохи. Критика религиозного лицемерия — не атака на веру, а попытка вскрыть социальные механизмы, которые используют веру как инструмент контроля.

Почему скандал? Реакция на потерю монополии на мораль

Возмущение депутата Николая Бурляева, назвавшего спектакль «мерзостью», типично для тех, кто привык диктовать, что можно, а что нельзя в искусстве. Однако в светском обществе театр имеет право на провокацию, особенно когда она служит цели разоблачения лицемерия. Сцена с крестом, которую сочли кощунственной, — часть гротескной пародии на ритуалы, а не на саму религию. Как отмечают рецензенты, спектакль вообще избегает прямой «злобы дня», оставаясь в рамках абстрактного фарса.

Искусство vs. догматы: право на смех

Спектакль Муравицкого — это театр масок, где персонажи гротескны, а их действия гиперболизированы. Наш атеистический взгляд здесь видит не оскорбление чувств верующих, а здоровую традицию сатиры, восходящую к античности. Как писал Мольер, «истинная набожность несовместима с лицемерием» — и спектакль лишь доводит эту мысль до абсурда, показывая, как слепая вера в «святошу» разрушает семью.

Заключение: страх перед свободой творчества

Скандал вокруг «Le Тартюф» — это не столько спор о религии, сколько столкновение двух подходов: искусства как пространства критики и религии как системы запретов. Атеистическая позиция в этом споре — на стороне свободы выражения, которая позволяет вскрывать социальные язвы, даже если это вызывает дискомфорт у тех, кто привык считать себя хранителем «священных коров». Как заметил один из зрителей, «если спектакль заставляет задуматься — значит, он достиг цели».

Таким образом, скандал вокруг спектакля — это не конфликт искусства и религии, а конфликт прогрессивного и консервативного взглядов на роль культуры в обществе. И в этом смысле «Le Тартюф» продолжает традиции Мольера, который тоже боролся с цензурой — и победил.

Последние публикации на сопряженные темы