О людях больше думайте!
Аминь!
А вообще знаете ли, исходя из того, что я сформулировал для себя в качестве смысла жизни гораздо проще правильно относится к людям чем исходя из Вашей веры.
Это интересно. Хотя сразу два замечания. 1. Вы уверены, что знаете мою веру? 2. Не человек выбирает веру, а вера выбирает человека. (Вера это не перчатки).
Верующие то и дело соскакивают со своих позиций, поскольку им нужно держать в себе бесчисленный свод правил и им следовать ну и конечно верить, что Бог говорит с ними, так что всё зачастую выливается лишь во внешнее проявление, а внутри всё как было так и остаётся.
Много чего нового про себя узнаешь. :shock: Что это за
бесчисленный свод правил, о котором Вы говорите? Правило-то вреде толко одно: люби Бога и делай что хочешь.
Я же держу в голове некое понимание, некий внутренний укреп согласно которому выверяю свои действия и понимаю почему я должен делать так, а не иначе.
Кажется, я это понимаю. Этот "укреп" верующие называют Богом?
Т.е. тот смысл, что я для себя сформулировал носит для меня естественный характер.
Как я понимаю, Вы все время сравниваете свою векру с христианской, считая что в христианстве вера не носит "естественного характера". Мне непонятно, что, в таком случае, Вы имеете в виду?
Обращение же к вере это насилие над собственной природой, урезание человека до угодного Богу состояния.
Опыт говорит, что обращение к вере (точнее - обращение к Богу) делает человека самим собой. Опыт обращения часто так и переживается: возвращение к себе домой, к себе в своей глубине.
Как это выражено в стихах Честертона (великого христианского апологета):
...Ноги изранишь, силы истратишь, сердце разобьешь,
И тело твое будет в крови, когда до дома дойдешь.
Но голос зовет сквозь годы: «Кто еще хочет свободы?
Кто еще хочет победы? Идите домой!»
В человеке нет так Вами называемой греховности. Под греховностью я понимаю, что-то беспросветно чёрное, 100%-но злое, нет в нём такого, есть то, с чем он не умеет справляться, не умеет использовать это для развития собственной человечности и людей его окружающих, умеет лишь разрушать этим себя и других вот и всё.
Грех и греховность достаточно непростые и тонкие понятия. Есть замечательная аскетическая литература отцов-аскетов, вся основанная на глубочайшем опыте жизни в "экстремальных условиях", когда человеческая натура обнажается так, как редко происходит в обычной ситуации. Интересно, что главные положения христианской аскетики перекликаются с открытиями Фрейда.
Цитирую:
Существует очевидная связь между фрейдистской психологией и учением отцов-пустынников о “страстях”. Совпадения здесь ошеломляюще точны. Прочитав об удовольствии и боли сначала у св. Максима Исповедника, а затем у Фрейда, вы смогли бы почти без ущерба для смысла поменять местами их буквальные выражения. (Хорошую шутку можно сыграть с каким-нибудь лишенным чувства юмора фрейдистом: заменить слова Фрейда о “принципе удовольствия” на слова св. Максима и посмотреть, заметит ли он!) Я знаю православных, которых передергивает от Фрейда, но их наверняка передернуло бы и от столь же трезвой, разумной и довольно мрачной психологии страстей, без обиняков изложенной пустынными отцами-пустынниками.
Хотя описания, данные Фрейдом и отцами-пустынниками, и расходятся в ряде ключевых моментов, в очень многих отношениях они схожи. И тот, и другие видят человеческую природу поврежденной в самых глубинах; и тот, и другие видят не только нашу скрытность и лживость, но и то, с какой силой мы сопротивляемся тому, чтобы это признать. И тот, и другие видят, как еще менее мы склонны что-то делать, чтобы изменить это в себе, поскольку это повредило бы тот образ “я”, который мы постепенно воздвигли, и потребовало бы от нас исключительных усилий — вплоть до самоотречения. И тот, и другие видят, как мы используем мораль не только для защиты, но и для жестокой атаки на других при их падениях. (В словах о “бревне в глазу” Христос говорит о том же, что Фрейд называет “проекцией”.) И тот, и другие видят, как страсти порождают фантазии, а удовлетворение страстей включает наслаждение воображаемым сценарием, созданным фантазией. И тот, и другие видят фантазию как глубинный психический процесс, оказывающий огромное давление на разум и любые проявления самоконтроля, связанные с разумом.
Даже то, что Фрейд, заимствуя термин Юнга, называет “комплексами”, можно найти у св. Максима, описывающего, как порожденные страсти-фантазии переплетаются, группируясь вокруг ключевых глубинных тем. Св. Максим согласен с Фрейдом даже в том, что глубинные страсти распадаются в основном на две группы: эротические (“либидо”) и тимотические (“агрессия”), связанные с двумя различными по происхождению видами душевного недуга. И тот, и другие соглашаются в том, что энергии страстей-фантазий движут человеческим сердцем и постоянно нарушают наш мир — и днем, и ночью, во время сновидений.
Ни один человек, каким бы рациональным и контролирующим себя он ни был на поверхности, не живет без них, — просто они скрыты, преломлены или предстоят в другом наряде. Но они постоянно активны; невозможно ни превзойти их, ни похоронить их, если пытаться просто подчинить их себе. И Фрейд, и отцы-пустынники соглашаются в том, что только сознательная борьба с ними может дать серьезный отпор их действию, искажающему наше душевное устроение. А это — одно из самых тяжелых и мужественных дел, которые может предпринять личность, это поистине героизм.Так что человеку нужно просто кое-чему научится, а не проводит самозачистку во славу Бога.
Идея о том, что причина страданий (зла) лежит не в глубинном искаженим человеческой воли (грехе), а в незнании человеком правильного образа действий - любимая идея эпохи Просвещения. "Если мы правильно, на научных основаниях устроим жизнь, то страдания больше не будет". Этой идеей руководствовались деятели Великой Французской революции, Великой Октябрьской революции, Мао, Пол Пот, и десятки, сотни менее крупных фигур. Вы в эту идею верите? Я - нет. Мне представляется, что христианство гораздо точнее, гораздо реалистичнее в своих оценках.
Вообщем судите сами с чьей стророны веры в человека больше, с моей или со стороны Бога, который ввёл это самое понятие греха и греховности...
"Христианство есть вера в Бога и вера в человека". Точно сказано.
Сколько раз за проследние два века начаналось с деклараций о вере в человека и в его собственные силы, а заканчивалось концлагерями. Интересно, верили ли те, кто сажал в лагеря в тех, кого сажали?
Подумайте, о чем говорит миф о грехопадении. Бог так высоко ставит человеческую свободу, Бог так верит в человека, что не останавливает с помощью насилия над его волей даже грехопадения.
