РАЗРУШИТЕЛЬНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ НА НРАВСТВЕННОСТЬ "ДВОЙНОЙ МОРАЛИ" РЕЛИГИИ

Если верить учителям христиан, на земле не было иной морали до прихода основателя их секты; они рисуют весь мир погруженным в невежество и преступления. Однако мораль всегда была необходима людям, общество не может существовать без морали. Мы видим и до Иисуса Христа процветающие нации, просвещенных философов, неустанно призывающих людей к исполнению их долга; мы находим у Сократа, у Конфуция, у гимнософистов в Индии правила, нисколько не уступающие правилам христианского мессии. Мы находим у язычников примеры справедливости, гуманности, патриотизма, терпения и кротости, которые ярко свидетельствуют против претензий христианства и доказывают, что уже до Иисуса Христа существовали добродетели, гораздо более реальные, чем те, которые он пришел преподать нам.

П. Гольбах, Разоблаченное христианство "Священная зараза, Разоблаченное христианство", М., 1936, стр, 279—280.

Христиане в своем блаженном ослеплении верой не видят ничего дурного в поведении святых, которое в глазах профана часто представляется весьма возмутительным. Религия имеет две морали и два мерила для суждения о поступках людей. Посредством этих двух моралей ей удается оправдывать самые противоречивые вещи. Первая из этих моралей касается только бога и религии. Вторая несколько интересуется общественным благом и запрещает вредить ему. Но легко понять, что эта чисто человеческая и естественная нравственность у святоши отступает перед моралью божественной, сверхъестественной, которую священники объявляют бесконечно более важной. Они без труда убеждают верующего, что его самый большой интерес в том, чтобы угодить богу, и указывают ему средства, необходимые для достижения этого. Как бы отвратительны, опасны и преступны ни казались вначале верующему эти средства, живая и покорная вера заставляет его ухватиться за них. Он знает, что рассуждать—не дело доброго христианина, что он должен повиноваться своим руководителям, блюстителям воли божьей, толкователям "священных" книг, что он должен следовать примеру святых. Если он видит в Библии преступления, совершенные по велению самого неба, он отсюда заключает, что и он должен совершать подобные преступления без зазрения совести. Он с гордостью будет подражать героям религии, он признает, что все приказания божества могут быть лишь весьма справедливыми и весьма почтенными. А если они ему покажутся пагубными, он будет умиляться перед глубиною мудрости решений всевышнего, покорно подчинится им и отплатит безоговорочным послушанием за счастье быть исполнителем неисповедимых приговоров правосудия, не имеющего ничего общего с людским правосудием.

В результате наш фанатик под влиянием собственных видений или под внушением непогрешимых священников начнет считать себя вдохновленным самим божеством. Он будет убежден, что ему все дозволено в интересах церкви. Он будет обманывать, ненавидеть, убивать, бунтовать, вносить смуту в общество. При этом он не только не будет краснеть за эти бесчинства, но даже будет восторгаться своим рвением. Гордясь тем, что подражает восхваляемым религией великим людям, он будет надеяться угодить богу теми же средствами, которые применяли святые, чтобы добиться вечной славы.

П. Гольбаx. Галерея святых, М., 1962, стр, 19—20.

Человек, просвещенный разумом, получивший правильное воспитание, сдерживаемый хорошими законами, приходит в ужас, когда оказывается очевидцем преступного или вредного деяния или слышит о таком деянии. Человек, находящийся во власти религии и с детства развращенный предрассудками, видит зло только в том, что ему изображают как противное предписаниям религии и вредное ее интересам; дальше этого он ничего не видит. Упущенный им ритуальный обряд, всякие благочестивые мелочи и воображаемые грехи внушают ему гораздо больше страха и угрызений совести, чем действительные проступки и преступления...

Таким образом, религия, которой часто подменивают мораль, совершенно уничтожает ее и воспитываст лишь ханжей без всякой добродетели.

П. Гольбах, Священная зараза, "Священная зараза, Разоблаченное христианство" М., 1936, стр, 141—142.