Оскорбление религиозных чувств

03.08.2015 Рассказы/Патриарх Кирилл

«Что такое «оскорбление религиозных чувств»?» - протелепатировал Рутр находящемуся рядом с ним коллеге-наблюдателю. Это была его первая рабочая смена в жизни, и он немного волновался, сканируя своим сознанием информационный поток, поступающий с порученного ему участка поверхности планеты. 

«Забей на это дело» - шутливо ответил тот.

«Это как? Почему?» - искренне удивился Рутр. Он не ожидал услышать подстрекательства к неисполнению служебного долга ещё до начала его, этого долга, исполнения. 

«Надёжно, если сможешь. Потому что так надо. Иначе закончишь как тот, кто был до тебя на этом самом месте».

«А что с ним стало?»

«Лечится он. Может, и вылечится. Но, скорее всего, наблюдателем уже не будет. Отправят обслуживать какой-нибудь радар в межзвёздном пространстве. Одиночная вахта, куча времени для восстановления психики и никто не заметит, если он вдруг решит навсегда выйти в открытый космос. Меня, кстати, Грим зовут. Всегда рад помочь. Обращайся» - собеседник завершил речь на оптимистической ноте.
«Приятно познакомиться. Я – Рутр. Однако какой смысл в моей работе, если я не буду пытаться понять, что там на самом деле происходит? Я могу пропустить что-то важное и вылечу с работы. Я не для того учился, чтобы возвращаться домой ни с чем» - Рутр не собирался сдаваться.

«Да что ты там пропустишь, можно подумать? В твоей зоне уже лет двадцать ничего серьёзного не происходит. Ну, ладно… Что ты хотел узнать?»

«Оскорбление религиозных чувств. Не могу точно для себя определить, что это такое, а в новостях всё время мелькает».

«Это крайне забавная местная тема. Если тебе так уж приспичило, найди в своей базе пару-тройку людей, занесённых в раздел «Религия», выдерни их во вневременную сферу и спроси».

Совет Грима показался Рутру разумным. Он вызвал у себя в сознании каталог базы данных и вошёл в названный раздел. Люди в нём были ранжированы, насколько можно было понять, в порядке убывания значимости. Наблюдатель-новичок выбрал первые три пункта – «Гундл», «Чмапл» и «Курл», и отдал команду «Вызвать во вневременную сферу».

«Тебе помочь? Подключиться?» - Грим неожиданно предложил свою помощь.

«Да, если не трудно» - Рутр всё ещё волновался, поэтому с радостью согласился.

«Зря ты выдернул их всех сразу. Как бы не передрались» - услышал он в своём сознании голос Грима, когда увидел картинку из вневременной сферы.

Он стал разглядывать гостей с планеты. Гундлом, как подсказал соответствующий ярлычок, звался испуганный старичок с хитровато-жуликоватым выражением лица. У Чмапла была на редкость отталкивающая ряха с забавной растительностью. Курл, низенький толстячок в простом чёрном одеянии, чем-то напоминал Чмапла, но и лицом был поприятнее, и бородёнкой погуще. 

Некоторое время земляне потрясённо оглядывали друг друга. Было заметно, что они пытаются понять, как сюда попали. Первым заговорил Чмапл.

«Ваше святейшество, я уверен, что это он всё устроил» - произнёс он, указывая на Курла. «Говорил же, надо было его отлучить. Анафемствовать к чёртовой матери!»

«Заткнись, клоун! Я тут ни при чём. Век бы ваши мерзкие хари не видеть» - гневно парировал Курл.

«Ах, вот ты как заговорил…» - взвизгнул Чмапл. «Это у его Святейшества харя мерзкая? Да я тебе, демону, язык вырву!»

«Чмаплин, твою мать, ты про Святейшество бабушке своей впаривай. Не то я тебе напомню и про КГБ, и про бухло с куревом, и про секретарство у Никодима. Святейшество, бл*! Да для таких святейшеств в аду кругов ещё не придумано!»

Гундл никак не реагировал на разгоревшуюся вокруг него свару.  Он растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь сообразить, где находится.

«Ты чего ждёшь? Они же сейчас морды начнут друг другу бить» - услышал Рутр голос Грима. «А ты будешь платить за восстановление исходной внешности»

«Что делать-то?» - растерянно спросил новичок.

«Видишь значок «Объяснение для землян»? Нажимай».

Рутр последовал совету. Во вневременной сфере послышался голос, монотонно объясняющий выдернутым, где и зачем они находятся. Во время инструктажа Рутр внимательно наблюдал за забавной троицей. Большую часть времени их лица выражали растерянность, страх и что-то вроде недоверия. Более-менее осмысленное выражение появилось у Курла где-то в середине объяснения, у двоих других ближе к концу. И как-то очень быстро после этого лицо Чмапла приобрело каменно-непробиваемый вид, а у Гундла хитро забегали глазки.

«Начинай, они готовы» - протелепатировал Грим.

«Здравствуйте, уважаемые…» - мысленно произнёс Рутр. Переводчик, выбрав по эмоциональному импульсу дружелюбный тон, донёс приветствие до землян.
Гундл и Курл хотели было ответить, но Чмапл опередил их. 

«Какой вам, нехристям, его Святейшество «уважаемый»? » - пророкотал он гневным басом. «На колени, богохульники! Истинно говорю вам, страшна будет кара небесная!»

«Боже, какой идиот…» - негромко произнёс Курл.

«Да заткнись ты уже, клоун! Ей-богу, построю церковь при цирке и отправлю туда настоятелем. Думаешь, я шучу, что ли?» - Гундл, как показалось Рутру, играл на публику, пусть и невидимую.

«Ваше святейшество…» - растерянно произнёс Чмапл.

«Всё, заткнись» - решительно отрезал старичок. «Господа инопланетяне, я готов ответить на все ваши вопросы. Приношу вам свои искренние извинения за этого недоумка. Заверяю вас, что он будет наказан за свои дерзновенные слова. Если пожелаете, отправьте его обратно. Думаю, мы с вами договоримся. И Курлаева тоже отправьте. Он у нас на плохом счету. Склочник, популист и лицемер. Ничем он нам не поможет».

«А он быстро сориентировался» - протелепатировал Грим. «Учись, новичок».

«Это точно. Времени зря не теряет» - ответил ему Рутр. «Уважаемые, успокойтесь. У меня к вам очень лёгкий вопрос, входящий в сферу вашей профессиональной компетенции. Как только ответите на него, я отправлю вас обратно на Землю».
Троица удивлённо переглянулась.

«Спрашивайте» - ответил Гундл, изобразив на лице сосредоточенность.

«Но, ваше Святейшество…» - попытался остановить его Чмапл.

«Заткнись, идиот!» - синхронно вскрикнули его сородичи.

«Господа, господа, успокойтесь. Вопрос такой: «Что такое «оскорбление религиозных чувств?». Дело в том, что это понятие регулярно мелькает в новостях, поступающих с подответственной мне территории, а я нигде не могу найти понятного мне толкования. Буду очень признателен, если вы мне поможете» - Рутр своим подчёркнуто вежливым тоном попытался успокоить выдернутых. 

«Отец Вячеслав, объясните товарищам» - повелительно произнёс Гундл. 

«Хорошо, ваше Святейшество» - Чмапл заметно повеселел.  «Значит, так…  Оскорблением религиозных чувств называются публичные действия, связанные с поругательством над объектами веры с целью досаждения верующим. Это если совсем просто. Но там очень много тонкостей».

«Да, это я узнал с самого начала. Но мне всё равно непонятно. Возьмём последний случай. Девушка купила в магазине карнавальный костюм священника, надела его, сфотографировалась и выложила снимки в Интернет.  После чего конкретно вы, Чмаплин, поддержали требование о привлечении её к уголовной ответственности. Или самый громкий случай – другие девушки пришли в храм и что-то там спели, причём даже не против церкви, а против действующей власти. Итог всем известен – их посадили.  Извините, но я где-то упускаю связь между вашей формулировкой, Чмаплин, и тем, за что вы преследуете людей. Если это неискренне, если вы лицемерите и злоупотребляете своим положением, просто признайтесь в этом, и я вас сразу же отправлю обратно» - Рутр решил говорить прямо.

«Да как вы смеете!» - возмущённо воскликнул Чмапл. 

«Меня можете отпускать» - рассмеялся Курл. «Хотя нет, не надо. Я, пожалуй, послушаю эту дискуссию. Чмаплин всегда так смешно изворачивается». 

«Курлаев!» - грозно прикрикнул Гундл.

«Гундляев!» - передразнил тот. «Заткнись, ради бога. А ещё лучше вон к тому клоуну присоединяйся. Давайте, доказывайте, что вы всё правильно, по-божески, делаете. Учтите только, что не для россиян легковерных вещаете, а для разума, который меж звёзд летает».

«Да я тебя сгною, собака!» - взвизгнул Гундл. «Видит Бог, я долго терпел, но теперь уже всё, анафема! Окончательно! Бесповоротно! Будь ты проклят!»

«Кирюша…» - начал было Курл, но Чмапл зычно перебил его:

«Какой он тебе Кирюша?!»

«Заткнись, придурок!» - снова на удивление синхронно вскрикнули Гундл и Курл.

«Так вот, Кирюша. Подумай своей головой, ты же умный, хоть и тот ещё мерзавец. Они давно за нами наблюдают. Мы на Земле что-нибудь знаем о них? Нет. Как думаешь, мы первые, с кем они беседуют? Тоже, наверное, нет. О чём это говорит?»
Гундл задумался. «Они стирают память тех, кого сюда вызывают».

«Именно, Кирюша. Так что я могу тебе и в рожу плюнуть, благо давно горю таким желанием».

«Уважаемые…» - вмешался, наконец, Рутр, до того завороженно наблюдавший за вспыхнувшими страстями. «Плеваться можете сколько угодно, только, прошу вас, без мордобоя и видимых телесных повреждений. Восстановление начальных физических параметров мне придётся оплачивать из своей зарплаты. Кстати, не думайте о нас плохо – мы не стираем память. Вы сейчас находитесь во вневременной сфере. Объяснять принцип её действия не буду, скажу лишь, что за всё время, что вы находитесь здесь, на Земле не проходит ни единой миллисекунды. Поэтому вы просто не успеваете что-либо запомнить». 

Трое землян вновь переглянулись. Было заметно, что они осмысливают слова наблюдателя. Возможно, как раз оценивая перспективу выплеска обид, невозможного в их земной жизни. 

«Если я правильно понял господина Курлаева, он считает, что «оскорбление религиозных чувств» - это, по большому счёту, надуманное понятие. Расскажете подробнее, если вам не трудно?» - Рутр в очередной раз попытался вернуть разговор в конструктивное русло. 

«Да что там рассказывать… Оскорбить религиозные чувства можно и за это наказывают не только у нас. Другое дело, что эти двое ведут себя, как истерички. Не знаю, как у вас, а у нас есть такой тип людей – поднимают крик по поводу и без повода, что их обидели. Их все ненавидят, но лишний раз тронуть боятся, чтобы вони этой не слышать. И хорошо, что пока есть те, кто их прикрывает. А сменится завтра власть? И скажет – «Да вы, ребята, охренели! Поповская одежда для вас священная реликвия? Что же вы тогда не просите сажать педерастов и педофилов, которые в ней ходят? Наоборот, защищаете и на повышение двигаете?» Идите, скажут, на хер, уроды моральные…» - ближе к концу своей реплики толстячок заметно разволновался.

«Вы подтвердили мои подозрения, Курлаев. Огромное спасибо…»

«Как? Вы поверили этому мерзавцу?» - прервал Рутра гневный голос Гундла. «Да как вы смеете сомневаться в искренности наших чувств? Откуда вы знаете, что творится у нас в душе?»

«Да я, может быть, каждый раз в голос рыдаю, когда узнаю о таких вещах» - с выражением обиженной невинности на лице поддержал его Чмапл. Рутру показалось даже, что он вот-вот расплачется.

Гундл бессильно посмотрел на него, как на идиота, но ничего не сказал. Зато Курл не пожалел сородича.

«Ага, представляю, как ты рыдал, когда увидел бородатую Ксюшу в епископском наряде. Весь валидол в доме съел, все платки обсморкал».

«Уважаемые, прекратите» - протелепатировал переводчику Рутр, добавив интонацию раздражения. «Вам, Гундляев, я, наверное, объясню, почему поверил вашему оппоненту. Мы наблюдаем за тысячами миров, подобных вашему. К сведению - вы у нас числитесь в категории «Расы, не покинувшие родную планету». Прежде чем выдёргивать вас троих сюда, я сверился с нашей базой данных и не обнаружил точного соответствия ни вашему понятию «Оскорбление религиозных чувств», ни прецедентов наказания за их оскорбление в том виде, в котором оно существует у вас. Это при том, что вера в божество вашего типа не является таким уж редким явлением и встречается почти в трёх процентах случаев. Догадываетесь, почему?» 

«Понятия не имею» - честно признался Гундл.

«Объясню вам на примере уссеров с планеты Шарвин. Они тоже верят в то, что мир создан богом, в то, что этот бог всемогущ, всеведущ и вездесущ. Почти точная копия вашего. Естественно, без поздних довесков в виде бога-сына, богородицы  и прочей местной специфики. Уссеры почти поголовно чрезвычайно религиозны, поэтому по уровню развития находятся где-то на уровне ваших Средних веков. И вот в этом крайне религиозном обществе ещё не зафиксировано ни одного наказания за оскорбление чувств верующих или богохульство. Хотя еретики и атеисты там всё же есть. Как есть и просто психически нездоровые члены общества, которые время от времени оскорбляют и хулят».

«Этого не может быть» - задумчиво произнёс Гундл.

«Нет, Гундляев, если вы верите в бога, именно так и должно быть. Знаете, как уссеры смотрят на своих кощунников? С сожалением, как на обречённых. Как на неразумных детей, обрёкших себя на вечные муки. Потому, что они уверены в том, что нанёсшие оскорбление богу будут наказаны самим богом, по всей строгости. То, чем занимаетесь вы здесь, там считается кощунством, так как вы берёте на себя функцию бога, подменяете его собой» - Рутр решил не жалеть чувств собеседника. 

«Это что же, любой, как вы говорите, уссер, может куражиться над верующими, надругаться над их святынями, избивать священников? Не верю! » - Гундл, как показалось, был искренне поражён.

«Гундляев, вы головой-то подумайте! Вот у вас, на Земле, останется ли безнаказанным человек, если он уничтожит чужую собственность, изобьёт кого-то, оскорбит?»

«Ну, если это подпадает под действие уголовного кодекса…»

«Вот именно, Гундляев! Если человек подойдёт к вам и скажет: «Гундляев - мерзавец», вы имеете право подать на него в суд. Если он подойдёт к вам и скажет: «Бог - мерзавец», пусть бог, всемогущий и всезнающий, разбирается с ним сам. Если какой-то ненормальный зайдёт в храм и, по вашей терминологии, осквернит его, разгромив алтарь, залив краской настенную роспись и побив посуду, заявите на него в полицию. Если же он, заработав миллиард, построит точную копию вашего храма у себя во дворе, а затем зайдёт в него, разгромит алтарь, зальёт краской настенную роспись, побьёт посуду и даже сходит по-большому под распятием, вы должны просто промолчать, если не можете пожалеть его падшую душу. Вот скажите, Чмаплин, Ксюша, которую вы засадить хотите, она что, отобрала тот наряд у епископа? Или она бороду у него состригла? Беседуя с вами троими, я параллельно знакомлюсь с тем, что о вас пишут СМИ вашей Родины. Не удивляйтесь, мой мозг мощнее вашего и способен выполнять несколько простых задач одновременно. Чмаплин, ну неужели вы не заметили ещё, что вменяемая, образованная, мыслящая часть общества относится к вам, как к идиоту? Вас вот здесь, во время этого разговора уже как минимум трижды назвали клоуном. Почему вы продолжаете заниматься тем, чем занимаетесь?»

«Да как вы смеете?» - встрепенулся Чмапл. «Думаете, то, что вы инопланетянин, даёт вам право оскорблять меня? Я заслуженный, уважаемый человек, орденоносец! Я делаю всё возможное на благо своей Родины и мне наплевать, кто там что обо мне думает!»

«Предлагаю поставить ему памятник» - съязвил Курл. «На Цветном бульваре. Конный. С нимбом».

В ту же секунду Чмапл, лицо которого перекосила страшная гримаса, подскочил к Курлу, вцепился ему в бородёнку и изо всех сил дёрнул вниз. 

«Заканчивай это безобразие» - услышал Рутр голос Грима. «Ты узнал, что хотел? Двоих обратно на Землю, к третьему зингра».

Сообразив, что дальше действительно лучше не медлить, новичок отдал соответствующие распоряжения на своём интерфейсе. Гундл и Чмапл бесследно исчезли из вневременной сферы, Курл, чьё лицо сморщилось от боли, застыл, и к нему подъехал зингр со своим медицинским инструментарием. Недовольно проклокотав что-то нечленораздельное, он, сверяясь с изображением на унивизоре, начал восстановительные работы. 

«Ну что, для первого раза неплохо» - похвалил Рутра коллега. «Не без просчётов, но держался уверенно».

«Ты что, издеваешься? Они же подрались!»

«И что? Это у них в порядке вещей. Спроси у зингра. Он у нас не сидит без работы».

«Этот мерзавец у него бороду выдрал! Грим, это моя первая смена, я ещё ничего не заработал, а уже должен платить за возмещение ущерба» - Рутру всё меньше нравилось то, как он отработал с тремя землянами. 

«За бороду я заплачу. У меня скидка у зингра. Всё, не обсуждается. Никаких возражений» - видимо, новичок понравился наблюдателю-ветерану. «Давай, отвлекись ненадолго. Предлагаю подкрепиться». 

Рутр и Грим наслаждались восхитительной крокодилятиной, когда с ними связался зингр. Он сообщил, что закончил восстановление внешности пострадавшего землянина. 

«Мы сейчас подойдём» - передал ему Грим. «Гонорар с меня. С учётом моей скидки».

Неспешно завершив трапезу, наблюдатели вернулись на свои рабочие места и переключились на поток из вневременной сферы. Курлаев стоял в той же позе и с тем же выражением страдания на лице, с которым они его покинули. 

«Обязательно проверь его перед отправкой» - посоветовал Грим.

«Это как?»

«Очень просто. Анимируй и посмотри в движении. Особое внимание на мимику. Борода, конечно, не самый сложный случай, и зингру там вроде бы и негде ошибиться, но лишний раз проконтролировать не помешает». 

Рутр мысленно отдал соответствующую команду. В ту же секунду Курл зажмурился, страшным голосом воскликнул «Сука!!!» и неуклюже выбросил руку для удара. Не почувствовав попадания в цель, он, не открывая глаз, ударил ногой, а затем и второй рукой. Естественно, с тем же результатом.

«Успокойтесь, Курлаев. Чмаплина здесь нет. Откройте глаза, мне надо вас осмотреть» - сказал Рутр, пытаясь не выдать веселья. 

Землянин сделал, как ему было сказано, и недоверчиво осмотрелся. 
«Поверните голову немного направо, потом налево» - услышал он голос наблюдателя. 
«Ну что, вроде всё точно» - сказал Рутр Гриму, когда Курлаев послушно показал анфас и два профиля. 

«Согласен. Отправляй его» - ответил тот. 

«До свидания, Курлаев» - произнёс Рутр, и уже готов был перенести его на родину, когда услышал умоляющее «Подождите…»

«В чём дело, Курлаев? Не хотите домой? Вам у нас понравилось?» - невозмутимо спросил он.

«Нет. Я хочу задать очень важный для меня вопрос. Ответьте, пожалуйста, очень вас прошу…»

«Спрашивайте» - согласился Рутр. Он знал, что Курл забудет ответ на свой вопрос сразу же по окончании этого разговора, но ему было интересно пообщаться с землянином, чтобы лучше понять эту породу. 

«То, что вы говорили… То, что вы здесь… Значит ли это, что… Нет, не так… Я, наверное, спрошу вас прямо…» - Курл заметно волновался.

«Спрашивайте» - подбодрил его Рутр.

«Бог есть?»

«Можно, я за тебя отвечу? Обожаю эту тему» - услышал новичок просьбу Грима. «Он не заметит разницы, как ты понимаешь».

«Пожалуйста» - охотно согласился Рутр. Он ещё не успел детально ознакомиться с верованиями аборигенов планеты и был рад получить бесплатный урок на эту тему.   

«Какой бог?» - обратился Грим уже к Курлаеву. «Сотворивший мир от шести до семи тысяч лет назад? Любитель запаха горелого мяса? Маньяк-убийца? Нет, такого нет ни в одном из известных нам миров».

«Ну, зачем вы так?» - в голосе землянина прозвучала обида.

«А как, Курлаев? Вы – православный священник, это – характерные признаки православного бога. Подумайте сами - логичнее всего предположить, что вы спрашиваете именно об этом боге».

«Но вы же понимаете, что я говорил не об этом боге. Почему вы лукавите? Кстати, как мне вас называть? А-то вы всё Курлаев, да Курлаев, а я даже не знаю, как к вам обратиться» - толстячок в отсутствие сородичей начал весьма умело налаживать контакт. 

«Меня зовут Грим, но вы как-то слишком быстро отреклись от православного бога, Курлаев».

«Грим, дорогой, я – не фундаменталист. Если вы ознакомитесь с моим досье, как ознакомились с досье Чмаплина, вы это увидите. Недавнее сотворение мира, прочие ветхозаветные представления – это не про меня. Будь моя воля – я вообще бы отказался от Ветхого завета».

«Как насчёт Троицы, Курлаев?» - в голосе Грима прозвучала ирония, которую до этого момента ему удавалось скрывать.

«А что с ней не так?» - искренне удивился тот.

«Она вам не кажется, как бы это правильно сказать… Труднопостижимой, что ли… Или, говоря прямо – комичной? Я ещё могу объяснить наличие в ней святого духа, хотя не нахожу ни одной его функции, которую не мог бы выполнить бог-отец. Но зачем вы включили в её состав еврейского раввина, появившегося на свет чуть более двух тысяч лет назад? Меня, родившегося на планете, находящейся условно в 118 световых годах от вашей, очень веселит идея, что к её созданию приложил руку землянин. Тем более, что мы наблюдали за его творческой деятельностью и ничего похожего не замечали». 

«Грим, вы знаете гораздо больше нас, и наверняка наши представления о мироздании кажутся вам смешными. Но я, откровенно говоря, не хочу, чтобы вы с высоты своих знаний издевались над моим невежеством. Скажите просто, есть бог или его нет. Каким бы он ни был» - интонации Курла прозвучали искренне, вызвав симпатию Рутра.

«Грамотно ведёт диалог, подлец» - услышал новичок слова Грима. «Чувствуется большой опыт».

«Ты не мог бы с ним помягче? Жаль мне его как-то. Чувствуется, что хороший, не подлый человек».

«Не получается у меня со святошами помягче. Они воспринимают это как приглашение сесть на голову» - отрезал Грим и вновь вернулся к разговору с Курлом.

«В том-то и дело, Курлаев, что на данном этапе нашего разговора я просто не знаю, что вам ответить. Того бога, которому поклоняетесь вы, нет и быть не может, и вы, как очевидно умный человек, сами это понимаете. Мы никаким богам не поклоняемся. Может, зайдём с другой стороны? Какие функции или действия вы приписываете существу, которое называете богом?».

«Да-да. Наверное, так будет легче» - мгновенно согласился Курл. «Вот, допустим, мы считаем, что он создал Вселенную. У вас есть какие-нибудь сведения на этот счёт? Это его рук дело или нет?»

«Зря вы так считаете. Не то, чтобы совсем зря, просто не надо принимать это за какую-то аксиому и строить на этом все остальные свои представления о мироздании. Ничто в этой вселенной не говорит о том, что она создавалась – кем или чем бы то ни было. Можно рассматривать самые разные теории, и ваши, земные, учёные уже разрабатывают многие из них, но та, о которой вы говорите, то есть теория создания вселенной неким сверхъестественным всемогущим существом отмирает на самых ранних этапах развития науки. У вас, на Земле, в этом плане одно из немногих исключений из этого правила. А то, что она дожила как одна из основных до момента выхода вида в космос – это, если я не ошибаюсь, вообще нечто уникальное».

«То есть вы не знаете точно, как появилась Вселенная, и есть вероятность того, что она была создана «неким сверхъестественным всемогущим существом»? Так?» - Курл заметно повеселел.

«Да. Только эта вероятность не больше вероятности того, что она вылупилась из яйца великой уссерской протоматери или была извергнута из анального отверстия предвечного чудовища Снига в результате деятельности кишечных червей-патриархов, во что до сих пор верят некоторые разумные червеобразные с планеты Архо. Вас это устраивает?»

«Не знаю. Наверное, не очень» - Курл задумался. «Значит, и после смерти ничего нет? Ни ада, ни рая?»

«Вы действительно хотите в тот рай, который живописует ваша религия, Курлаев? Подумайте об этом. Я помню его ещё юным, очаровательным Элизиумом - с весёлыми играми, прелестной музыкой, удивительной красоты девушками и вечной весной. Я, ни разу не человек, и то иногда хотел попасть туда. А потом вы присвоили его, лишили всей прелести и поселили в нём непонятное, невероятно  тщеславное, явно психически больное существо, требующее у вас самозабвенного ему поклонения. Вы готовы вечно восторгаться кем-то, Курлаев? Думать о ком-то вечно? Без единой мысли о чём-либо ещё, без единой своей мысли!  Вы ведь, кажется, религиовед? Вам это ваше божество никого не напоминает?» - Гриму всё хуже удавалось сдерживать иронию.

«Нет» - честно признался Курл.

«Это сирена, Курл. Сирена! Гомера, надеюсь, читали? Вечно находиться под чарами сирены – вот к чему вы стремитесь!»

«Я - не Курл» - печально заметил Курл.

«Извините… Курлаев… Тем не менее, сути сказанного это не меняет. Вы всё ещё хотите в такой рай?»

«Но, вечный покой… Его хочется каждому человеку…» - землянин продолжал цепляться за свою треснувшую мечту.

«Скажите, Курлаев, на какой это каторге вы так напахались, что вам хочется вечного, чёрт побери, покоя!? Я бы понял ещё, если бы это говорил галерный раб в конце своей карьеры, но вы, человек умственного труда… Вы хоть раз в жизни уставали так, что смерть казалась вам избавлением? Вы пробовали побыть в состоянии полного покоя хотя бы неделю? Ну… Ответьте!»

«Нет» - снова коротко ответил Курл.

«Это говорит о том, что вы не понимаете, во что верите, и даже не пытаетесь вдуматься. Вечный покой – это и есть смерть, которой вы так боитесь. Это состояние неживой материи. Даже амёба – это уже не покой. Любая самостоятельная мысль – это уже признак жизни. То, что вы проповедуете своим раем – это смерть. Смерть мозга, смерть сознания, смерть человечности» - Грим, сам того не желая, перешёл на зажигательные лозунги, которым бы позавидовали любимые спичрайтеры ведущих мировых политиков.

Курл надолго замолчал. Рутр и Грим терпеливо ждали, пока он закончит осмысливать полученную информацию. Наконец, когда новичок уже подустал от эмпирического созерцания безмолвных экзистенциональных терзаний батюшки, тот негромко заговорил:

«Знаете, с меня, наверное, хватит. И вот, что я скажу вам, Грим. Что бы вы ни говорили, как бы ни насмехались над нашей верой, я всё равно уверен, что бог есть. Просто потому, что я его ощущаю! Мне с ним спокойно, я чувствую себя защищённым, как ребёнок в объятиях матери. Может быть, я не знаю, что это, но я не хочу, чтобы вы это у меня забрали. И я очень рад, что не буду помнить ничего из того, о чём мы с вами здесь говорили. Ведь я правда ничего не буду помнить?»

«Ничего. Возможны некоторые другие побочные эффекты – чувство дежа-вю, обостренное восприятие, навязчивые состояния, но все они быстро и бесследно проходят. Иначе мы бы не применяли эту практику в общении с вами» - спокойно, как справочный аппарат, проинформировал его Грим.

«Ну, тогда отправляйте меня обратно. Всего вам самого хорошего, Грим. Прощайте. Передавайте привет другим инопланетянам» -  Курл даже пошутил напоследок.

«Всенепременно, Курлаев. Берегите себя. До свидания» - попрощавшись, Грим отдал команду об отправке землянина на поверхность планеты. Вневременная сфера мгновенно опустела.

«Любопытный экземпляр» - произнёс он как-будто в никуда. «Но в то же время такой типичный…»

«Что ты имеешь в виду? Почему «типичный»?» - поинтересовался Рутр.

«Потому что трус. У него остался единственный аргумент, за который можно было ухватиться, чтобы не лишиться иллюзий, и он, вцепившись в него, как в спасательный круг, позорно сбежал. Вот таким вот образом большинство их и держится за эти сказки. Боятся потерять «смысл жизни»».

«Это ещё что такое?» - удивлённо воскликнул новичок, радуясь, что позволил Гриму быть своим наставником. Чтобы самостоятельно узнать то, что он узнал в первую же свою смену, ему понадобился бы, наверное, не один месяц по местному календарю. 

«О-о, это очень интересная концепция землян. Появилась она ещё в самом начале их исторического пути в силу разных причин. Если коротко, не вдаваясь в детали, то жили они тогда недолго и несчастливо. Обычный человек плохо питался, тяжело трудился и рано умирал. Войны, эпидемии, паразиты, грязь, смрад и беспросветность. Естественно, он задавался вопросом – «Почему всё так плохо?». Те, кому адресовался этот вопрос, вместо того, чтобы честно ответить на него и признаться в собственной управленческой некомпетентности, придумали байку про вторую жизнь, в которой всё будет прекрасно и замечательно. Изящно, да?» 

«Гениально!» - согласился Рутр. 

«Вконец обнаглев, та же прослойка пошла дальше и разработала теорию, согласно которой хорошую вторую жизнь получают не все, а лишь те, кто послушно исполняет некие правила и предписания, выгодные, естественно, ей же. Остальные должны были отправиться в ад. Отдельной строкой шла идея о том, что чем больше человек страдает в этой жизни, с тем большей вероятностью ему гарантировано место в раю. «Смысл жизни» тогда у них и появился. Он заключался в том, чтобы своим существованием на Земле заслужить попадание в рай, место вечного блаженства, как они, это блаженство, представляли. Это понятие настолько прочно вошло в их сознание, что смысл жизни стали искать даже те, кто отказывался от религии».

«Забавно» - заметил Рутр.

«Ну, да» - согласился Грим. «Земляне по своей природе пугливы, мнительны и склонны к депрессии. Сказывается происхождение от не самых крупных обезьян, на которых охотились все, кому не лень. Они боятся всего. Если не хватает страхов в реальной жизни, они начинают их выдумывать. Как появится свободное время, посмотри, что они снимают и пишут про нас, инопланетян. Ни один человек на Земле никогда не видел ни одного из нас, а образ уже обрисовали. Мы злые, коварные и беспринципные страшилы, желающие уничтожить всё человечество, забрать у людей ресурсы, тела и души, поработить их детей, выкачать атмосферу, высосать воду.  При этом они наверняка понимают, что мы находимся на более высокой ступени развития и морально тоже превосходим их. Но вот что-то врождённое, бессознательное мешает им изображать нас иначе».

«Ты меня заинтриговал. Обязательно посмотрю» - пообещал новичок. Узнав о своём назначении именно на эту планету, Рутр немного расстроился. Ему казалось, что выбор работодателя мог быть и поинтереснее. Теперь же от того чувства не осталось и следа – работа с этой расой обещала множество замечательных впечатлений и открытий. 

«Так вот…» - продолжил Грим. «Среди огромного количества человеческих фобий страх утери смысла жизни является чуть ли не самым сильным. Для них обычное дело убить себя, посчитав, что это трагическое событие взяло и произошло. Вот поэтому-то твой Курлаев и повёл себя так смешно. Он точно знал, что неправ, что я разобью и последний его аргумент, что даже когда я сделаю это, он ничего не будет помнить и сможет жить дальше в своих иллюзиях. Но он не захотел испытать это чувство – утраты смысла жизни. Побоялся, наверное, что рухнет замертво от переизбытка негативных эмоций. И это, заметь, один из самых умных, образованных и смелых представителей этой породы. Представляешь, что творится в голове у заурядного веруна?»

«Хотелось бы понять. Это, как мне кажется, интереснейший феномен, достойный даже научного изучения» - новая информация вдохновляла Рутра. 

«На первый взгляд – да. Забавно и увлекательно. Но я бы тебе не советовал погружаться в эту тему. Очень велик риск разочароваться, начать относиться к местным пренебрежительно, озлобиться на них. Сейчас тебе всё это кажется весёлой экзотикой, а потом будет просто раздражать – регулярно. Понимаешь, в чём дело – это, в сущности, очень симпатичные существа. Какую они пишут музыку… Заслушаешься! Какие у них художники! Какие милые дети! К ним привязываешься, их хочется любить и уважать. Но вот эта их непроходимая тупость – она просто отвратительна. Она убивает всё их очарование. Здесь ты насмотришься многого – и прекрасного, и такого омерзительного, что захочется сбежать и никогда не вспоминать. Поэтому будь осмотрительнее в выборе своих увлечений» - в интонациях Грима чувствовалась грусть. Во время обеда Рутр узнал, что его коллега наблюдал за этой планетой всю свою карьеру, почти три тысячи лет по местному времяисчислению. Ему несколько раз предлагали сменить обстановку и перевестись на другую планету, но он каждый раз отказывался. Видимо, за это время у него появились глубоко личные чувства к объекту наблюдения. 

«Хорошо, Грим. Я подумаю над твоими словами» - с благодарностью протелепатировал Рутр. «Однако в нашей дискуссии с землянами остался один непонятный для меня момент. Что это Курл говорил про то, что чувствует своего бога? Ну, перед тем, как сбежать?»

«Есть у них такой смешной атавизм».

«Атавизм?» - удивился Рутр.

«Да. Наверное, это самое подходящее определение. Дело в том, что большинство видов живых существ на этой планете стадные, стайные, общественные… Назови их как угодно. И все они в той или иной мере обладают коллективным разумом. Самый яркий пример – это пчёлы, муравьи, термиты, другие насекомые, которые сами по себе очень примитивны, но обладают непостижимым для землян интеллектом, находясь в составе роёв, семей и колоний. У более крупных и развитых существ коллективный разум проявляется не так отчётливо, но всё равно чётко прослеживается. У человека же, научившегося общаться на более высоком уровне, вербально, нужда в бессловесной трансляции простейших команд и эмоций исчезла. Однако механизм поддержания связи остался – он, насколько я вижу, не проводя специальных исследований, потихоньку отмирает, но даёт о себе знать при определённом воздействии внешних факторов».

«Что ты имеешь в виду?» - попросил уточнить Рутр.

«Когда люди собираются в больших количествах для каких-либо совместных действий или переживаний, они неосознанно начинают испытывать те самые простейшие эмоции, что свойственны животным, и понимать команды, как пчёлы или термиты. Это у них называется эффектом толпы – здравомыслящий человек, поддавшись такому воздействию, начинает вести себя как рядовой член стада  – грабить магазины и закидывать камнями полицейских во время беспорядков, орать на стадионах, петь и плясать на концертах, аплодировать диким лозунгам и славить вождей на митингах. Этим атавизмом издревле пользуются все, кому не лень. Политики с его помощью приходят к власти, военачальники, вдохновляя солдат, одерживают победы, а лицедеи возносятся к вершинам популярности.  Ну а попы пошли дальше всех – они превратили его в постоянный, неиссякаемый источник дохода…»

«Есть доказательства, что они воздействуют именно на коллективный разум? Я, честно говоря, пока не вижу непосредственной связи между ним и успешностью местных вождей. Может, у них у всех дар убеждения? Ну, и слишком податливое, некритичное к агитации население?» - Рутр вспомнил телиатов, попавших в учебники для наблюдателей благодаря своей анекдотичной доверчивости, из-за которой они в среднем раз в свою неделю, продолжительностью ещё меньше земной, проводили выборы макара, всепланетного правителя.  

«Начнём с того, что все земные религии предписывают своим последователям регулярные массовые богослужения. На них все собравшиеся повторяют за кем-то, зачитывают, произносят по памяти или мысленно один и тот же текст. В этот момент они не должны иметь в голове ни одной посторонней мысли и думать только о всевышнем. Во всех религиях во время богослужений используется так называемая духовная музыка. Ни один вменяемый человек не может слушать её долго, да она для этого и не предназначена. Она призвана вводить коллективы верующих в состояние кратковременного транса, который усиливает восприимчивость той самой общности с окружающими. Помнишь, как описал Курлаев своё «ощущение» бога?»

«Ему с ним спокойно, он чувствует себя защищённым, как ребёнок в объятиях матери» - наблюдатели никогда не жаловались на память.

«Это и есть та лёгкая эйфория, которой церковь торгует всю свою историю. Довольно простая технология, которую с незапамятных времен использовали примитивные дикари в бусах и набедренных повязках, а сейчас применяют благообразные попы в сутанах, рясах и чалмах. Собери толпу верующих, заставь их с помощью пары проверенных методов почувствовать себя единым организмом, большим и сильным, внуши им идею о вечной жизни, ослабив тем самым самый ужасный их страх – и они твои. Делай с ними, что хочешь. В мирное время дои их, как заблагорассудится, а если у тебя более крутые амбиции, они с радостью умрут за тебя или за любого по твоему желанию».

«Неплохо для групповых медитаций» - пошутил Рутр.

«Весьма» - печально ответил Грим. «Хотя справедливости ради отмечу, что использовать землян таким образом – это самое естественное, что только может быть. Если бы я не был знаком с другими цивилизациями, я бы вообще думал, что обращаться с людьми иначе просто невозможно. Отбери у них этот источник эйфории, они найдут другой. И он, скорее всего, будет чисто физически опасен для здоровья – наркотики, алкоголь, экстремальные развлечения. Да, по количеству жертв все эти источники если и превзойдут религию, то ненамного, но чисто эстетически это будет выглядеть ещё отвратительнее. Есть ещё вариант – они поставят на место бога и всей церковной иерархии других персонажей и будут так же истово поклоняться им. Как это произошло в зоне твоей ответственности менее века назад».

«Как-то безысходно у тебя получается» - прервал старшего коллегу Рутр. «Ну ведь не все они верующие, не все наркоманы, алкоголики и фанатики. Есть же среди них трезвомыслящие, нормальные люди. Не верящие во всякую чушь, не пытающиеся затуманить свой рассудок, пытающиеся понять, как устроена вся вселенная в целом и их мир в частности».

«Есть. Но их ничтожно мало, их почти не видно в основной массе. И потом, как они себя ведут, что делают? Тот, кто имеет возможность, эксплуатирует стадный инстинкт остальных своих сородичей. Те, кому это недоступно или противно, насмехаются над этой глупостью, презирают, смотрят свысока – пассивно, отстранённо, не предпринимая ничего конкретного. Тех же, кто всё понимает и хочет что-то изменить – единицы. Они были всегда, они уже подробнейшим образом не один десяток раз описали, что нужно делать человечеству, но кто их слушает? Топтаться на месте, повторять одни и те же ошибки – это они мастера. Плюхнуться куда-нибудь в средневековье – это запросто, это всегда пожалуйста, а хоть раз обмозговать своё историческое наследие, выработать всем вместе план, как и куда двигаться дальше – это непосильная задача, химера, фантастика. Знаешь, чем дальше, тем больше я убеждаюсь, что они никогда не перейдут в седьмую категорию, не станут одними из нас. Всю планету изгадили, плодятся, как обожравшиеся возбудителя кролики, а единственный свой спутник так и не освоили. Они и до соседних планет вряд ли доберутся, чего уж там говорить о межзвёздных полётах» - Грим не скрывал раздражения.

«Слишком пессимистично, на мой взгляд» - Рутр попытался подбодрить коллегу. «Несколько крупных научных открытий – и они очень даже могут рвануть вперёд».

«Ты прав, наверное. Ладно, не обращай внимания. Это я у них заразился. Тут у многих с возрастом, как они говорят, портится характер. Работай, старайся, способности у тебя неплохие. Будут ещё вопросы, обращайся. Помогу обязательно» - пошутив, Грим на доброжелательной ноте завершил разговор, действительно подошедший к логическому завершению. 

…

Через неделю Рутр наткнулся на сообщение, заставившее его застыть от неожиданности - «РПЦ направила в правительство Москвы прошение о передаче ей под храм цирка на Цветном бульваре». Через пару часов доля комментариев к этой новости в инфопотоке достигла внушительных 27 процентов, а ещё через полчаса Рутр услышал немного насмешливый вопрос Грима – «Что там у тебя за цирк с цирком?» 

«Уже и до твоих дошло?»

«Естественно. Веселятся, недоумевают. Ты бы проверил, что там стряслось. Что-то мне подсказывает, что настоятелем туда назначат Чмапла, и что это как-то связано с тем нашим разговором».

«Выдернуть Гундла и Чмапла?» - новичок предложил решение, показавшееся ему наиболее логичным.

«Первого будет достаточно. Если Чмапл вытворил что-то действительно идиотское, он вряд ли об этом расскажет. Если он обижен на Гундла, а это, согласись, очень даже возможно, нам снова придётся платить зингру. Да и вообще, я бы на твоём месте никогда больше не выдёргивал его. Вспомни прошлое наше с ним общение. Никчёмный, напыщенный клоун с нулевым интеллектом».

«Присоединишься? Тебе это интересно?» - Рутр не сомневался, что коллега согласится на его предложение.

«Конечно! Ещё как интересно!» Могу поспорить, что там будет чему порадоваться».

Наблюдатели переключились на вневременную сферу, и Рутр, не мешкая, отдал команды, требующиеся для появления перед ними Гундла. На этот раз старичок был в пышном церковном облачении, похожем на с запасом свёрнутый ковёр. В руках святейший держал подсвечники с зажжёнными свечами, скрещенными чуть пониже его лика. Он какое-то время нараспев произносил текст, загнавший в тупик универсальный переводчик, однако, заметив резкую смену обстановки, замолчал и начал оглядываться  с тем же самым выражением лица, что и в прошлое своё здесь появление. Воспользовавшись его молчанием, Рутр включил «Объяснение для землян», подготовившее Гундла к общению. 

«Гундляев, скажите нам, пожалуйста, вы цирк, что на Цветном бульваре, не под Чмаплина ли в храм переоборудовать намерены?» - Рутр решил спросить напрямую, без долгих обходных маневров. 

«Откуда вы узнали?» - Гундл был явно ошарашен.

«Мы не в первый раз с вами общаемся. В прошлый раз вы были здесь с Чмаплиным, он вас разозлил, и вы сказали, что отправите его настоятелем в тот самый цирк на том самом бульваре».

«Информация, если я сообщу её вам, останется здесь? Вы можете мне это гарантировать?» - доверительным тоном спросил Гундл.

«Для всех без исключения землян - да» - вставил своё слово Грим. «Но вы должны понимать, что мы не можем гарантировать того же самого в отношении многих других разумных рас и существ, среди которых и наше начальство. Также вы должны понимать, что информация, попавшая к ним, никоим образом не может попасть обратно на Землю. Так что – да. Всё, что происходит на НУК55126, остаётся на НУК55126».

«Грим, прекрати, ты его спугнёшь своими шутками. Он на пороге трудного решения» - одёрнул старшего коллегу Рутр.

«Что ещё за «нук»?» - с недовольным видом спросил Гундл.

«В буквальном переводе на ваш язык «Научно-узнавательный комплекс». И порядковый номер. Тоже в пересчёте на вашу систему» - объяснил Рутр. «Так что там с Чмаплом, Гундляев? Что он такое вытворил, что вы решили так опозорить его? Он ведь наверняка не в первый раз злит вас. По тому, как вы общались в прошлый раз у нас здесь, так вообще, наверное, регулярно».

«Так уж и быть, расскажу. Хотя смущает меня вот это ваше «Гундляев». Непочтительно, нельзя так» - старичок с важным видом начал набивать себе цену.

«Простите меня, грешного, ваше святейшество. Не ведаю, что творю» - снова вмешался Грим. Он явно был в неплохом расположении духа. 

«Ну, хорошо…» - Гундл аж просветлел лицом. «Он меня действительно давно уже раздражает своими выходками, и я не раз говорил ему, что отправлю настоятелем в цирк. Но, естественно, это были лишь угрозы – я никогда всерьёз не планировал делать что-то подобное. Мне сейчас не нужны скандалы, возмущение в обществе, нападки и издевательства со стороны невоцерковлённой публики. Но то, что он сотворил, я просто не мог оставить безнаказанным. И стал заложником собственных угроз».

«Можно вот тут поподробнее?» - попросил Рутр.

«Где-то неделю назад я собрал совещание по поводу скандала с одним из наших митрополитов и, естественно, позвал туда Чмаплина. Куда же без него... Время начинать, а его нет. Помощники дозвониться не могут. Ничего не попишешь, начали без него. Минут через сорок дверь с грохотом распахивается – он её ногой шарахнул, и вваливается это чудо. Рожа наглая, глазки сверкают – я ещё подумал, что он дряни какой пережрал. Оглядел всех, как сраный, мать его, триумфатор, потом бодро так подошёл ко мне и сбил с головы куколь.  Я, честно говоря, опешил…»

«Ну, ещё бы» - поддакнул Грим. «Я бы, наверное, вообще охренел».

«Да. Вынимает он, значит, из кармана маленький такой пластиковый пакетик, открывает его и достаёт клочок волос. Нагло глядит мне прямо в глаза, отсчитывает несколько волосинок, разрывает их на мелкие кусочки и произносит «Трах-тибидох-тибидох»».

«Курлаевская борода» - с ужасом подумал Рутр, и в ту же секунду получил телепатическое подтверждение от Грима, настроение которого вмиг перестало быть радужным.

Гундляев тем временем продолжил: «Тут он ожидал какого-то эффекта, но не дождался и прямо побелел от ужаса. Отсчитал дрожащими руками столько же волосинок, снова изорвал их в клочья и вместо заклинания произнёс вслух – «Хочу быть патриархом». Понял, что опять ничего не происходит и как начал причитать – «За что, господи?», «Почему ты так со мной, боже?» «Чем я провинился в очах твоих?». Тут его и скрутили».

«Он как-то объяснил своё поведение?» - Рутр не находил причин, которые бы могли подвигнуть Чмапла на этот откровенно идиотский поступок.

«Вы знаете, это бред какой-то. Даже как-то неудобно за него. Сам он не хотел ничего рассказывать, пришлось специалистов привлекать. Они, кстати, подтвердили, что не врёт. В общем, получается, что он молился перед сном истово, о чём-то своём просил господа, и в какой-то момент у него в руке чудесным образом, из ниоткуда, оказались те самые волосы, по виду из бороды. Он попытался понять, что это значит и мучительно думал до тех пор, пока не вспомнил про старика Хоттабыча из детской книжки и его бороду» - на лице Гундла появилась улыбка.

Рутр, недолго думая, углубился в инфопоток и сразу же нашёл нужные сведения про упомянутого Гундлом старика. 

«Вот идиот…» - услышал он Грима, который, видимо, проделал ту же операцию. 

«В этот момент он преисполнился несокрушимым убеждением, что волосья посланы ему господом, дабы исполнить его сокровенные желания. Что было дальше, вы знаете» - Гундл завершил свой рассказ.

«Навязчивое состояние» - констатировал Грим.

«Я уже понял» - ответил Рутр, быстро попрощался с Гундлом и отправил его обратно на Землю.

«Что будем делать?» - спросил он задумчиво у Грима, когда они переключились обратно на свои рабочие посты.

«Надо сообщить начальству и дождаться наказания. Оба виноваты, значит, и отвечать будем вместе». 

«Но это же не твоя зона ответственности» - возразил Рутр. «Как мы это объясним?»

«Как было, так и опишем. Всё, не обсуждается. Обойдёмся какое-то время без земных вкусностей. Выслушаем пару нотаций и, может быть, получим чуть поменьше, чем рассчитывали. Ничего страшного, в общем. Мне так вообще не впервой. У землян есть хорошая поговорка - «Не ошибается тот, кто ничего не делает». Исходи из этого» - Грим попытался успокоить новичка, и это ему удалось.

«Думаешь, только этим и обойдётся?»

«А что мы такого страшного натворили? Войну не развязали, революцию не устроили, от инфаркта здесь никто не помер. А цирк этот рано или поздно всё равно бы перестроили, как мне кажется. Чмапл уже не поумнеет, а у старика характер будет только портиться»

«Цирк жалко» - печально протелепатировал Рутр.

«У твоих клиентов цирка в жизни и без него хватает» - ответил ему Грим. «Кстати, салага, ты, когда святейшего обратно отправлял, не обратил внимания, свечки у него горели или нет?»

Последние публикации на сопряженные темы