Чудаки вы, атеисты, право слово.
Ежели не сказать грубей.
Повторю себя: тема называется "Доказательства существования параллельных миров" (в доме Отца моего обителей много).
И Повесть о любви была написана в начале ХХII века МУЖЧИНОЙ и действие ее происходит аж две сотни лет тому назад (по времени МОЕГО мира).
Ну это как ежели б сей час писали об Отечественной войне 1812 года (от Р.Х.)
(продолжение)
"Пол" взял руку Мэйби в свои ладони и дыханием согревал ее холодные пальцы.
- Вы еще не хотите спать? – спросила Мэйби.
- Нет, я вчера утром долго спал.
- Тогда поговорим?
- Что хочет услышать моя сестричка?
- Все, чего она не знает. Когда Вы выехали из Лондона?
- Два дня наза.
Тогда Вы, по-видимому, видели новые спектакли? Ходите ли Вы вообще в театры?
- Хожу.
- А на выставки и концерты?
- Прилежно.
- Что Вы скажете о нашей новой музыкальной знаменитости – пианисте Ихтиандре?
"Пола" начал душить кашель. Откашлявши себя, он помолчал, затем спросил:
- Сальваторе? Почему Вы спрашиваете именно о нем? Ведь он не самый знаменитый.
- Но зато самый скандальный. Поэтому я и хочу знать, что о нем думает представитель того же пола, мужчина, настоящий, порядочный мужчина.
"Пол" незаметно улыбнул себя в темноте.
- Что мне ответить? Играет он вроде ничего. Иногда прямо порадуешь себя, как легко он справляет себя с этюдами Шопена и прелюдиями Рахманинова.
- Но что Вы скажете о нем как о человеке?
- Я его … очень мало знаю.
- Я не видела его, но кое в чем осведомлена. Разумеет себя, по известным причинам это не оглашает себя. И когда я читаю в газетах или в журналах восхищенные отклики критиков на его концерты или слышу, как знакомые предсказывают ему мировую славу, мне хочет себя смеять себя над их наивным неведением. – Мэйби горячила себя, ее голос стал резче. – Ведь это обман, подлое жульничество, что такой … такое животное пользует себя уважением общества, в то самое время как …
- Что ж он натворил, чем заслужил такое негодование? – тихо спросил "Пол". Рука, обнимавшая плечо Мэйби, ослабла, и сам он чуть отодвинул себя от девушки, словно увидел в прежней близости нечто непристойное.
- Эх, повстречай я его!- с презрением произнесла Мэйби. – Я не сказала бы ни одного слова потому, что с таким человеком честные люди не разговаривают. Я подошла бы и плюнула ему в лицо!..
- Не слишком ли крепко? Молодым женщинам не пристало плевать себя.
- В грязь может плюнуть любой, от этого она не станет грязнее.
- Однако … Моя сестричка, видно, очень рассердила себя. Этот парень очень обидел Вас?
Мэйби еще раз припомнила рассказ Норы, мысленно увидела свою несчастную подругу, прибежавшую к ней в ту злополучную ночь. Она вздрогнула и сказала:
- Вы, очевидно, не знаете, какой он рыцарь по отношению к своим поклонницам? Как он угодничает перед ними, как бывает нежен, как чудесно говорит, пока в один прекрасный день не сбрасывает маску и оказывает себя негодяем, для которого не существуют никакие понятия чести! Этот человек встречал с ебя с моей кузиной Норой Хари, очень приятной девушкой. Но однажды, когда она не поддала себя его грубым приставаниям, он попытал себя силой овладеть ею. Нора борола себя, кусала себя, царапала себя, кричала. Убедивши себя, что ему не справить себя с девушкой, Ихтиандр избил ее и бросил на глухой окраине. Скажите, разве может такое чудовище находить себя в цивилизованном обществе? Разве не следует запретить ему выступать с концертами? Его место – среди бродяг, подонков.
- Мне трудно поверить, что Ихтиандр Сальватор способен на такую подлость.
- И мне поначалу не верило себе. Может быть, он сам не так уж виноват, просто сказала себя дурная наследственность – о его происхождении ходят разные слухи.
- Жалкий человек … - задумчиво шептал "Пол". – Значит, ничего путного из него уже не выйдет. А я надеял себя, что он прославит свою родину во всем мире. Да что там …
Они еще поболтали о всякой всячине, рука "Пола" снова обняла плечи Мэйби, она доверчиво прижала себя ко груди незнакомца и … уснула. А он всю ночь бодрствовал, согревая спящую теплом своего тела, не смея пошевелить себя, чтобы не разбудить ее. О чем он думал всю ночь, глядя в окошко, за которым вихрила себя первая метель?
(продолжение следует)
Повесть о футболе написана была во второй половине века сего ЖЕНЩИНОЙ и действие ее происходит СТО лет тому назад (по времени МОЕГО мира)
Толя ждал, что хоть новый старший тренер скажет ему что-то ободряющее. "Ты же родился вратарем" или: "Такой мяч даже сам Яшин не взял бы" ... Но Мартынов не говорил таких слов. Он просто правильно жил и справедливо поступал. И это действовало куда лучше. И все становилось на места, когда приходило время. Пришло оно и для Атманаки.
Чибисов продолжал заботиться о "Скифе", но он переменил тактику. Он поставил Мартынова перед фактом: Хорькова уже зачислили в институт, и директор лично привел его в команду.
- А плоховато у вас здесь кормят, - сказал ребятам сразу же Хорьков. - Обещает, правда, ваш шеф премиальные подкидывать, только как он по части трепа?
- На одной мерзлой картошке держимся. А ты с Мартыновым поговори, - посоветовал Валя Назаров. - Этот скажет - железно.
Хорьков только глянул на старшего тренера и отвернулся.
- Ну на кой черт я ушел? - удивился он сам себя. - Что мне, плохо в "Нефтянике" было?
Хорьков вышел на тренировку вместе со всеми, но Мартынов не обращал на него внимания. Так что Чибисову пришлось крикнуть с трибуны:
- Георгий Петрович! Вы нового вратаря тоже возьмите!
Мартынов не ответил. Он решил почему-то сам заняться с Атманаки.
Хорьков постоял минуту в центре, ничего не понимая, а потом побежал к другим воротам. Там прыгал Алик Собчак, мальчишка из футбольной школы. Хорьков, еще более грузный в рыжем вытертом свитере, оттеснил Алика и сказал:
- А ну, подожди ...
Горбунков пару раз ударил, и Хорьков небрежными "тычками" точно отбил мячи.
Чибисов снял шляпу и вытер платком лысину.
Мартынов требовательно свистнул.
- Семен Семеныч! - крикнул он. - Вы Алика потренируйте на низовых. Пусть похлопают ему сходу и порезче.
Хорьков передернул плечами, но сложил свои перчатки и сел у штанги, обхватив руками свои могучие колени. Он скептически поглядывал на Алика, резво, но бестолково прыгающего в воротах, и все сопел от обиды. Наконец он встал и ушел на трибуну к Чибисову, Они о чем-то долго беседовали.
Мартынов всех отпустил, а сам все еще оставался на поле. Обычнос вратарями занимался второй тренер, но тут Мартынов все никак не мог закончить урок с Толей. Он посылал мячи, правда, с близкого расстояния, но резаные и сильные, очень трудные для вратаря.
Подавал мячи из-за ворот Задов. Он влип в это дело нечаянно. Думал, что тренировка окончена, и стал собирать мячи со всего поля к центру. А Мартынов подхватывал их один за другим и все бил и бил ... Задов страдал морально и физически. Он вспотел, но выхода не было. Как мальчишка, он покорно гонялся за мячами и отдавал их старшему тренеру. А тот молча и целеустремленно посылал их в ворота, и только в потемневших глазах его под косматыми бровями Толя читал вызов.
Но Атманаки не боялся резаных ударов Мартынова. Не исчезло бы это, обретенное наконец, счастливое состояние!
Мартынов дышал все тяжелее, а Толя ловил, отбивал то руками, то ногами, а то и головой и успевал, хотя мячи сыпались со всех сторон.
- Слава, ты не особенно устал? Тогда давай на помощь!
Сербов понял. Он выскочил на поле и сходу ударил. По-своему. Мяч со свистом разорвал воздух, будто ядро, выпущенное в упор с вражеского корабля. "Такие не берутся", - говорят вратари. Вчера бы Толя не взял. Но сейчас на него смотрела не только вся команда, не только Чибисов, но и отвергнутый Мартыновым знаменитый Хорьков. Он не думал о них. Действовали мускулы и нервы, подчиняясь неосознанному, но точному внутреннему приказу.
- Вот это да! - протянул Назаров.
- Плюнь через плечо, усатый! - закричал на него Воронов. - Быстрее!
Но Толя подпрыгнул, поджав колени, и второй мяч попал к нему, как в гнездо, с силой стукнувшись о напряженный живот.
Сербов еще раз пробил - и смазал.
- Не в счет! - звонко крикнул ему Толя.
- Обойдусь без форы, - сказал Сербов. Он пробил и посмотрел на свою бутсу, потому что и этот мяч, посланный не только сильно, но и хитро, Толя все-таки достал и перебросил через перекладину.
Сербов встал на колено и зашнуровал бутсу.
- Держись, Толян! - крикнуло хором сразу несколько голосов. Но Толя их не слышал. Сербов послал мяч прямо в Атманаки с такой силой, что Толе, отбившему мяч в поле, показалось, будто кожа слезла с перчаток, но и с ладоней. И тут же все прошло. Он знал, что возьмет теперь сотню мячей, лишь бы звучали вот так же струны в душе. Словно повернул опытный настройщик чуть-чуть колки, и возник наконец тот верный и ладный тон, которого никак не мог нащупать Атманаки весь прошлый сезон.
Он пропустил два мяча подряд, но и это его не огорчило. Последний он поймал на лету и побежал с поля, подбрасывая свой трофей.
- Ты куда, Толян? - крикнул Сербов. - Давай еще!
- Хватит ему не сегодня, - сказал Мартынов.
- Смотри, чтоб мяч не потерялся! - напомнил Толе Атманаки Лева Задов.
(продолжение следует)
Проведите лингвистический анализ двух повестей и вы увидите, что:
- сих произведений НЕТ в вашем мире;
- оне написаны РАЗНЫМИ людьми.