Наконец, можно задать ключевой вопрос: а зачем Быкову бог? Вопрос не праздный, поскольку упорное (даже упертое где-то - а Быков поминает имя божье в среднем два раза за лекцию, и вне зависимости от темы лекции) желание "дыказать" служит аргументом, скорее, в пользу атеизма - ничто реальное не нуждается в доказательстве. Зачем Быкову бог? Зачем бог (боги, ведь не будем забывать, что монотеизмы, все вместе взятые, - это лишь фрагмент многотысячелетней "истории религиозных верований", и у верований населения подмосковной балановской культуры бронзового века в первой половине II тысячелетия до н.э. "прав" на истинность ничуть не меньше, чем у талмудического иудаизма или старообрядческого православия) человеку, людям (раз уж говорим "боги" во множественном числе, то и людей надо размножить)?
[У меня есть большое подозрение, что "просто так", "пусть себе будет", но оставлю это подозрение при себе.]
В современном мире религия играет достаточно утилитарную роль. Уж не знаю, нравится ли это верующим, планировали ли они это. но это так (насчет прошлых веков - тоже вопрос дискуссионный). Есть т.з., что современному человеку бог просто не нужен. потому что непонятно, что с ним вообще делать. Как непонятно, что делать с фамильной ширмой в современной квартире: все ее функциональные свойства утеряны или потеряли актуальность, ну разве что произведение искусства с намалеванными тонкой кисточкой японскими пагодами или что-то в этом роде. Эту версию мы сейчас проверим - как раз на Быкове.
Избить другого человека можно (автор этих строк, разумеется, дрался - в детстве и юности, не каждый день, но дрался, и соотношение побед/поражений бывало 50:50 - нормальная статистика), но избить за веру почему-то считается гораздо более благородным и даже высоконравственным, чем просто так (бытует даже формула самых мазохистски-ориентированных верующих - дескать, не иметь личных врагов, а только врагов бога; и им приходится проявлять иезуитскую казуистическую эквилибристку, чтобы найти в личном недруге ересь - например нелюбовь к Гришке Распутину и русской монархии). На национальном уровне религия, вроде как бы должна питать патриотизм, но нет - не питает; поскольку в истории любой религии единоверцы гораздо чаще убивали друг друга, чем иноверцев: например, татарин, служивший в русской армии, - турка, служившего в османской, и кстати, православие тоже не может похвалиться своей "особостью" - как только в XIX веке на карте мира появилось православное государство - Болгария, оно тут же поссорилось с "братьями по вере"). Но зачем это рассказывать в присутствии Быкова? Какое ему дело до местечковых патриотизмов? Бог Быкова точно не патриот (а ведь Тарас Бульба гарантированно отречется от бога, если тот запретит ему бить бусурман - неплохой сюжет "игры в бисер" по мотивам Гоголя: гоголевские герои вообще могут дать фору героям Достоевского), так что это израильское (высмеянное самим Быковым в "Песне воина-Мордехая"), наивное и гнусное, как повестка богу из военкомата, отпадает.
Столь же фантастически выглядит версия бога, как фундамента власти. Людям, живущим и действующим по принципу "я - начальник, ты - дурак", без бога. конечно, нельзя. Потому-то СССР и не протянул долго, что построить без бога, без веры-религии коррумпированную, безответственную и самодурственную власть практически невозможно. Опять не туда! Быков точно не хранитель вертикали власти, и должен догадываться, что формула "власть развращает, абсолютная власть - развращает абсолютно" бога касается в самую первую очередь. Оставим и это.
Моральные ценности. Хм... Быков хочет быть человеком модерна (хотеть, правда, всегда мало, надо не хотеть, а быть), потому что он считает, что модерн незакончен. что надо продолжить ницшеанство-во-Христе (Карл Ясперс тоже целую книжку посвятил доказыванию, что кошка - это собака, что Ницше - это христианин). Надо-надо-надо (к этому примыкает быковский прожект "люденов"). Так вот: модерновый человек - имморалист (что Быков всегда подчеркивает). В творчестве морали отведено уж точно не главное место. Если назначаешь красоту добром, приготовься к уничтожению уродов. К тому же Быков неглубоко копает. Вот я хочу быть/являюсь человеком Возрождения. Это круче. Отличается от модернизма, прежде всего, тем, что модернового человека захлестывает чувство вины, а у возрожденческого человека ее нет, потому как он - центр Вселенной, и на том стоит (как Мартин Лютер). Если Рабле придумал Телемское аббатство с единственным пунктом устава: "Делай, что хочешь", то разве человечество хоть один день своей истории поступало иначе? Поэтому я еще в детстве реагировал на прекрасный, тоже хорошо выдержанный в эстетике Возрождения фильм-экранизацию Шекспира - "Комедия ошибок" (1978) - как гомосексуалист на св. Себастиана, а герои моих литературных произведений "любят друг друга, как прекрасные любовники эпохи Возрождения" (из авторецензии). Выше я говорил, что бог Быкова (по идее, во всяком случае, я ж не знаю, как эта идея у него материализируется, в бытовом поведении, например) моралью не интересуется. И это проехали.
Равно было бы неудовлетворительно наивно подозревать Быкова в том, что он не может "без бога" объяснить возникновение Вселенной или грохот грома (да и те, кто сюда к нам приходят, как прокаженные в лепрозорий - чтоб за ними ходили и объясняли, как это все само собой получается, особенно, если двойка по биологии, хорошо знают, как получается, но поиграть в "мудрое, посрамленное немудрым" - отчего нет?) Человек XXI века тем и отличается от человека XIX, что спрятаться в своем невежестве у него никак не получается.
Творчество... Хотя может показаться, что бог хоть тут-то, изгнанный отовсюду, в т.ч. из кибернетики, может найти убежище. Не тут-то было! Можно верить в религиозность заворовавшегося чиновника, или чиновного вора, дикого кочевника или домашнего (как Кот-Леопольд) мещанина, но про религиозность творческого человека и не заикайтесь. Не может верить тот, кто сам - предмет веры, точнее, тот, кто сам творец (как инопланетяне-бжуты в Звездных Дневниках Станислава Лема, которые отказывались считать воскресение чудом, поскольку сами проделывали это каждое утро, просыпаясь - эту мысль Лем позаимствовал у Шопенгауэра, а еще ранее за Шопенгауэром ее повторил Толстой). Если уж о чем и говорит история литературы, шире - искусства, то об отсутствии "чего-то свыше" (мусульмане - ислам вообще хитрее других религий - такую опасность просекли давно и ввели понятие "конкуренция с аллахом", не только в живописи, между прочим). Странно, что Быков этого не заметил. Нет богов, есть люди (разве что "человек человеку - бог". как заметил древний римлянин Симмах), и этого вполне достаточно.
