И так, продолжу.
Из всей предыдущей полемики мы вывели главное: закономерность постепенного усложнения поведения, на изменяющиеся внешние обстоятельства.
Главный двигатель усложнения - угрожающий уничнтожением вида какой-либо фактор. Этим фактором могли быть как природнные изменения климата, так межвидовая конкуренция, и даже внутривидовая конкуренция.
С пропаданием этого фактора пропадает и стимул изменений. Как я уже писал - зачем изменятся, если и "так хорошо".
Это мы и наблюдаем в современной природе: животное каждого вида прекратило изменения тогда, когда пропал фактор угрожающий уничтожению вида или.... вымер. Вымерли динозавры, вымерли мамонты.
Проточеловеку пришлось все эти факторы преодолевать и он продолжал менятся. Ему, по каким-то причинам (и наверняка важным, угрожающим) пришлось лишиться хвоста, потерять шерститый покров, развить хватательный орган - руку, встать на две ноги вместо четырех, и развивать, развивать нервную систему все более и боле приспосабливаясь к динамике изменений внешней среды.
И все эти метаморфозы прекратились тогда, когда угрожающие факторы исчезли, то есть проточеловек приспособился с этого момента все мутаци хоть и происходили так же , как и происходили до этого, но какого либо преимущества в борьбе за выживание не давали, а потому не закреплялись генетически.
Другими словами, к началу своей разумности проточеловек подошел полностью сформированным биологически. И все человечество сегодня по своим биологическим параметрам в точности такое же, как и было тогда, на пороге своей разумности, в том числе и с уже полностью сформированной нервной системой и структурой мозга именно такой, какую мы имеем и сегодня.
Здесь хочу подчеркнуть: хотя человек и перестал меняться биологически, но обладая развитым мозгом, продолжал развиваться психологически. И ресурсы мозга уже позволяли ему осваивать то, что животным было освоить невозможно имменно в силу иной структуры мозга. То есть из-за нехватки ресурсов логического аппарата. Вот мы и подошли к освоению орудий труда.
Не просто подобрать камень и разбить ракушку, а увидеть что острый камень разбивает быстрее, запомнить это, и в дальнейшем искать только острые. Сколько продолжался такой период? Не знаю. Может быть очень долго. Можно ли найти эти, самые первые острые камни? Наверняка можно, но как их отличить от обычных, природных камней? Они ведь необработаны! Но тем не менее они уже являлись не просто подручным материалом, а орудиями. Чем прочнее усваивалось новые навыки, тем проще стало синтезировать новые способности.И, не найдя очередной раз подходящего острого камня, человек сам расколол камень, сделав его острым. Вот это уже и было самым первым, отвечающим всем параметрам настоящее орудие труда.
То что за все это время усложнялись и общественные взаимосвязи между индивидами в стаде, племени, стае - само собой разумеется. Конечно же происходили. Но совместный труд еще отсутствовал. До совместного труда надо было еще дойти. Нужно было каждому индивиду освоить принцип: если нет подходящего камня - сделай его сам! Уже после приобретения такого навыка стал возможным и совместный труд, и прочие общественные взаимоотношения, и дальнейшее психологическое совершенствование человека. Ведь для того, что бы совместно трудиться - надо уже иметь то, чем трудиться!
Уф.... всё.
