Я написала, что Он родился таковым от матери, унаследовав её гены, как это бывает при партеногенезе.
И он родился беспомощным младенцем – обычным человеком сосущим мамину грудь.
…
И как это совместить одно с другим?
Все Три Ипостаси суть ОДНО.
Нет. Ипостаси не суть одно. Имейте в виду, что ипостась отличается от слово «проссопон» - маска.
Бог – это не что-то одно выступающее в трех разных масках: то в маске Сына, то Отца, то Духа. Нет. Бог – это Три разных личности а не маски, три Лица, а в строгом смысле слова – Ипостаси. Ипостаси отличаются друг от друга либо способом существования (как в Троице) либо числом: как почти во всех остальных случаях. Отец – это не Сын, и не Дух Святой. Как я это не вы и не Владимир Владимирович. Хотя я и Вы люди, но мы с Владимиром Владимировичем отличаемся друг от друга возрастом, взглядами, умом, а от вас ещё и полом. У нас много отличий друг от друга, можно сказать бесконечно, и каждый из нас есть нечто совершенно индивидуальное и самостоятельное бытие, со своими желаниями, волею, энергией – ипостась. А вот в Боге не так.
«О различии трех ипостасей; и о деле, и уме, и мысли. Надобно знать, что иное есть рассматривать предмет на самом деле, и иное – умом и мыслию. Так, мы на самом деле видим различие неделимых во всех тварях: на самом деле Петр представляется отличным от Павла. Но общность, связь и единство созерцаются умом и мыслью; так мы умом постигаем, что Петр и Павел одной и той же природы, имеют одно общее естество. Ибо каждый из них – животное разумное, смертное; и каждый есть плоть, одушевленная душою, как разумной, так и одаренной рассудительностью. Итак, эта общая природа постигается умом; ибо ипостаси не существуют одна в другой, но каждая особо и порознь, т. е. сама по себе, и каждая имеет много такого, чем одна от другой отличается. Ибо они и местом отделяются, и временем различаются, и отличаются умом, силой, видом или образом, нравом, темпераментом, достоинством, поведением и всеми характеристическими свойствами; более же всего тем, что существуют не одна в другой, но отдельно; поэтому и говорится: два, три человека и многие15).
Это же можно видеть и во всей твари; но в Святой и пресущественной, и высшей всего, и непостижимой Троице иное; ибо здесь общность и единство усматриваются, на самом деле, по причине совечности лиц и тождества их сущности, действия и воли, по причине согласия познавательной способности и тождества власти и силы, и благости – я не сказал: подобия, но тождества – также единства происхождения движения, потому что одна сущность, одна благость, одна сила, одно хотение, одно действие, одна власть; одно и то же, не три, подобные одно другому, но одно и то же движение трех ипостасей; ибо каждая из них едина есть с другой, не менее как с самой собою; ибо Отец и Сын и Святый Дух во всем едино, кроме нерожденности, рождения и исхождения, мыслью же разделенное, ибо мы знаем единого Бога, но замечаем мыслью различие только по свойствам, т. е. отчеству, сыновству и исхождению, как различаем причину, зависящее от причины и совершенство ипостаси, или образ бытия. Ибо в отношении к неописуемому Божеству мы не можем говорить ни о местном расстоянии, как в отношении к нам, потому что ипостаси находятся одна в другой, не сливаясь, впрочем, но соединяясь, по слову Господа, сказавшего: «Аз во Отце и Отец во Мне» (Ин.14:11), – ни о различии хотения, или мысли, или действия, или силы, или чего другого, что производит в нас действительное и совершенное разделение. Поэтому об Отце, Сыне и Святом Духе говорим не как о трех Богах, но, вернее, как об едином Боге, Святой Троице, так как Сын и Дух возводятся к одному Виновнику, но не слагаются и не сливаются, как сливал Савелий; ибо Они соединяются, как мы говорили, не сливаясь, но совокупно друг с другом пребывая и друг друга проникая без всякого смешения и слияния, и так, что не существуют один вне другого или не разделяются в сущности, согласно Ариеву разделению; ибо, чтобы сказать кратко, Божество нераздельно в разделенном, подобно тому, как в трех солнцах тесно друг к другу примыкающих и никаким расстоянием не разделяемых, одно и смешение света, и слияние16).
Поэтому, когда смотрим на Божество, на первую причину, на единодержавие, на единство и тождество Божества и, так сказать, на движение и хотение, на тождество сущности, силы, действия и господства, – тогда воображаем себе одно. Когда же смотрим на то, в чем есть Божество, или, чтобы сказать точнее, что есть Божество, и на то, что оттуда – из первой причины существует вечно, равнославно и нераздельно, то есть на ипостаси Сына и Духа, – то будет три, Коим покланяемся.» (прп. Иоанн Дамаскин, Точное изложение Православной веры)
До рождения Сына у его земной матери все понятно.
Сын после земного рождения обретает человеческое тело.
И человеческую душу тоже.
Оно Ему нужно для выполнения задач Его земного служения.
Ему Оно вообще не нужно. Оно нужно нам, чтобы мы могли причаститься Божеству и вернуть себе утраченного Бога. А мы для Господа не нужны а желанны. Он создает нас для того, чтобы приобщить Самому Себе – источнику абсолютного совершенства и любви.
Но зачем Ему это тело в Царстве небесном?
Царство Небесное может пониматься в двух смыслах: как некое состояние и как некое место. Сам Христос говорит о грядущем Царствии Небесном именно как о состоянии: «20 Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царствие Божие, отвечал им: не придет Царствие Божие приметным образом,
21 и не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть».
Что такое Царствие Божие? Не важно что, важно что Царстве Божием есть Царь, да не просто Царь а Царем является Бог. Если наша воля преображена в служении Богу так, что мы уже все что имеет как свое также имеем и как Божие т.е. всякое наше желание суть желание и Божие, то тогда в нас царит Воля Бога т.е. мы суть подданные Царства Небесного, воля которых полностью совпадает с Царской. Повторяю -не часть от части совпадает, так что кажется будто бы я хочу одного а некто иной – Бог, хочет чего-то там другого и вот мне приходится вечно ломать себя чтобы угодить Богу, хотя я по естеству своему хочу совершенно иного. Не так. Именно все что я сам хочу от самого себя по своему естеству, именно все это совпадает с благоволеньем Божиим. Поэтому и говорится: «где Дух Господень там свобода». И именно поэтому же некоторые именуют себя «рабами Божьими» - имея в виду, что вот у них их воля не просто спрятана или забита, а она преображена в Причастии к Самому Богу в некое единство, что и своего та ничего уже и нет вовсе, а все только Божие.
Мне кажется, что при всем уважении к отцам нужно учитывать уровень знаний, присущий их эпохе и, прорабатывая Священное Писание, кое-что додумывать самостоятельно.
Согласны?
Видете ли… прорабатывать кое что и можно. Но не во всех местах. Что касается физики то это не имеет отношения вообще к богословию. Атомы , молекулы ,вакуум – это не тот аппарат. Богословский аппарат это иное: сущность, ипостась, энергия, тропос, логос и др. В этих терминах излагается догматические истины а не в тех которые приспосабливаются под чувственно данную реальность. Конечно ,можно строить модели. Но нужно понимать , что это и есть модели. Как только ты престаешь это понимать, а настаиваешь на своих моделях как на непререкаемой истине, ты сразу превращаешься в сектанта.
