http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4646 Списки отреченных книг
Списки отреченных книг — заимствованные из Византии перечни (=библиографии) тех сочинений, читать которые по разным причинам запрещалось ортодоксальной церковью. Процесс складывания С. неотделим от истории христианской книжности, от канонизации религиозных книг. В различные времена и в разной среде в понятие «апокриф» вкладывалось разное содержание и различные произведения считались апокрифическими. Так, на ветхозаветную легенду об Асенефе, опирающуюся на библейское сказание о браке Иосифа с дочерью египетского жреца Потифера (Быт. XLI, 45), как показывают источники, не было единой точки зрения: Мхитар Айриванский, армянский ученый XIII в., помещает ее в С. (См.: Хронографическая история. СПб., 1869, с. 359—360), а его современник Эбед Есу, сирийский епископ, составляя список истинных книг Ветхого завета, приводит в их числе «Книгу Асенефы, жены Иосифа праведного» (см.: Assеmani G. S. Bibliotheca Orientalis Clementino-Vaticana. Roma, 1725, t. 3, 1, p. 3—362). Древнейший славянский С., переводной, помещен в Изборнике Святослава 1073 г. (ГИМ, Синод. собр., № 31Д, л. 253—254) и его списках XV—XVIII вв., где он входит в состав статьи «Богословца от словес» в списках ГИМ, Синод. собр., № 275, собр. Барсова, № 309; ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 75/1152, 5/1082; ГБЛ, Волок. собр., № 496), или в списках, восходящих к дефектному протографу (БАН, 33.8.15; ГИМ, собр. Уварова, № 757, Единовер. № 34; ГБЛ, собр. Овчинникова, № 108, собр. Егорова, № 745), где этот перечень присоединен без специального заголовка и начала к предыдущей статье «Того же Иоанна о вънарочитых книгах». В списках Изборника краткой редакции (ГБЛ, собр. Румянцева, № 6, собр. Строева, № 66; ГПБ, Солов. собр., № 86) этих глав нет. Первоначальный переводной византийский С. имел своей целью отделить канонические священные книги от неканонических — «ложно написанных» и уже в XI в. не отражал, очевидно, репертуара апокрифов в древнеславянской литературе. Анализ показывает, что из 29 названий апокрифических сочинений, перечисленных в Изборнике 1073 г. и его списках, реально в старославянской и древнерусской литературе (XI — сер. XVII в.) в переводах и переделках было известно не более 9: Адам (или Адам завет — это переименованный Апокалипсис Моисея), Заветы 12 патриархов, Исаино видение, Иаковля повесть (очевидно, Первоевангелие Иакова), Петрово обавление, Обхождения апостольские, Павлово откровение, Учение Климентово, Асенефь. В тексте С. Изборника 1073 г. содержится ссылка на запрещение еретических книг у Афанасия Александрийского (298—373 гг.) и на автора перечня ложных книг — Исидора (Пелусиота? ум. после 434 г.). Возможным автором этого перечня исследователи считали также Анастасия Синаита (VI в.), среди сочинений которого он иногда помещается. Второй, также переводной С. содержится в Тактиконе Никона Черногорца (XI в.), где входит во вторую часть слова XIII. В основе его лежит тот же перечень Афанасия-Исидора, что и в Изборнике 1073 г., дополненный по не названным автором источникам. Сюда впервые включается апокрифическое Откровение Иоанна (Апокалипсис Иоанна) и произведения, связанные с именами апостолов Андрея и Фомы (последние два имени включены в список на основании указаний в сочинении Иоанна Дамаскина «О ересех», о чем свидетельствует ссылка в тексте Тактикона). С. этого типа дошел в ряде русских, сербских и болгарских списков, начиная с первой половины XIV в.
Первым по времени С. славянского происхождения обычно считают индекс, помещенный в пергаменном сборнике уставного характера — «Погодинском Номоканоне» XIV в. (ГПБ, собр. Погодина, № 31, л. 187—190; аналогичные списки индекса см. также: ГБЛ, Волок. собр., № 463, 60-е гг. XIV в. + кон. XIV — нач. XV в., л. 251—251 об.; № 530, ок. 1550-60 гг., л. 370 об.—379). Он впервые включает в перечисление произведения славянского автора — компилятивную «Повесть о крестном древе» болгарского попа Иеремии, круг сочинений которого устанавливается на основании показаний этого индекса и отчасти на основании «Послания Афанасия к Панку о Крестном древе», наиболее ранний список которого включен в Новгородскую (или «Климентовскую») Кормчую 1280 г. (ГИМ, Синод. собр., № 132). С. входят в рукописные книги разного состава: Уставы церковные, Кормчую, Златую чепь, Требники, «Измарагд» и, в особенно большом количестве, в сборники непостоянного состава. В большей части рукописных книг так называемого постоянного состава, таких как Кормчая, Устав и др. (кроме Изборника 1073 г. и Тактикона) наличие или отсутствие С. не зависят от редакции этих книг. В рукописях индекс ложных книг имеет более 30 вариантов заглавий, большая часть которых приписывает его к правилам различных соборов: «Лаодикийского собора правило 59» (с XIV в.), «Правило Халкидонского собора о неисправленных книгах» (со 2-й пол. XV в.) «От апп. заповедей, правила свв. отец 318, иже в Никеи» (с XV в.) и т. д. Как правило, под одним заглавием в рукописи бывает собрано несколько статей: список книг истинных Ветхого и Нового завета, список книг ложных типа «Тактикона» Никона Черногорца или Изборника 1073 г., список книг ложных иного, более обширного состава, список книг «еретических» (т. е. гадательной и естественнонаучной тематики) и т. д. (см., например: ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 10/1087, сер. XV в.; № 22/1099, 50—70 гг. XV в.; № 53/1130, 1492 г.). В научной литературе высказывалось предположение о связи между «Сказанием» митрополита Зосимы «о отреченных книгах» (ГИМ, Синод. собр., № 853) и борьбой с еретическим движением (так наз. «ересью жидовствующих»), которую вел этот митрополит, возглавивший собор против новгородских еретиков в 1490 г. (но впоследствии сам обвиненный в сочувствии ереси). Содержащееся в «Сказании» упоминание «собора», который, «обыскав», очистил церковь от «еретиков», А. С. Павлов рассматривал как указание на собор 1490 г., в упоминании «мирских составленных псалмов» он видел указание на Псалтирь, переведенную во 2-й пол. XV в. иудеем Федором (см.). Однако текст о соборе против «еретиков» в «Сказании» Зосимы является точным повторением аналогичного текста из сборника сер. XV в. Данилы Мамырева (принадлежал затем митрополиту Даниилу, ГБЛ, Волок. собр., № 13), а в более общей форме упоминание соборов вошло уже в С. XIV в. (ГПБ, собр. Погодина, № 31) и относится оно к Лаодикийскому собору IV в. «Составленные мирские псалмы» также упоминались уже в правилах Лаодикийского собора, в индексе они впервые появляются на рубеже XIV и XV в. (ГПБ, собр. Вяземского, Q.55) и сопровождаются обычно перечислением 2—4 названий самих псалмов. То же самое касается и тех сочинений, появление которых традиционно связывается с новгородско-московской ересью — Шестокрыла, Логики, Космографии. Они, как писал Н. С. Тихонравов, после поражения «жидовствующих» были внесены «чутким и отзывчивым читателем» в индекс ложных книг. Следует отметить, что указанные здесь сочинения не названы ни в одном С.
Не отражая непосредственно перипетий идеологической борьбы в Древней Руси, С. имеют большое значение для изучения древнерусской литературы и книжности. На славянской и русской почве состав С. существенно расширяется, в них впервые включаются сочинения славянских авторов — болгарского попа Иеремии «О господе нашем Иисусе Христе, како в попы ставлен», «О древе креста» — с XIV в. — ГПБ, собр. Погодина, № 31; «Как Христос плугом орал» — с перв. четв. XV в. — ГПБ, Соф. собр., № 1264; «Что Пров царь Христа другом назвал» — на рубеже XVI—XVII вв. — ГБЛ, собр. Попова, № 110. Однако в наибольшей степени о знакомстве русского читателя с запрещенными сочинениями свидетельствуют не столько из названия, которые, как правило, соответствуют названиям этих апокрифических произведений в рукописях, а те комментарии, которые дает этим названиям составитель индекса. Например, в качестве запрещенного автора в С. упоминается Мефодий Патарский (с кон. 1-й четв. XV в. — ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 704). В большинстве списков он просто назван, а в некоторых называется также его конкретное произведение и сопровождается подробным комментарием: «Слово от начала и до кончины, в нем же писан Мунт сын Ноев и три лета земли горети, и что цари запечатлены Александром Македонским Гох и Магох» (ГПБ, Солов. собр., № 913/1023, сер. XVI в.). По наблюдению В. Истрина (Истрин В. Откровение Мефодия Патарского и Апокрифическое видение Даниила в византийской и славяно-русской литературе. М., 1897, с. 7, 175—232), подобный комментарий мог возникнуть только под влиянием полной редакции «Откровения», составленной на Руси в XV в. А в одном из списков (ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 275/532, кон. XV — нач. XVI в.) его читатель, старец Паисий, прибавляет к названию «Восход Моисеев» следующий комментарий: «...что Моисии над срацыны царствовал и что у тестя у своего у Рагуила во ограде палицу вырвал». Однако несмотря на то, что в отдельных случаях читатели соотносили показания индекса с конкретными апокрифическими произведениями, С. не могли остановить потока апокрифической литературы, проникающей на Русь из Византии и южнославянских стран. Значительное же число книг, упомянутых в индексах, было известно русскому читателю только по названию, среди них такие ветхозаветные апокрифы, как Молитва Иосифова, Откровение Илии, Елдад и Модад, Псалмы Соломона, другие — в первую очередь гадательные книги, например «Чаровник», «Волховник», очевидно, просто не сохранились или пока не найдены. Конечно, в индекс попали не только названия книг, но и названия некоторых суеверных обычаев, не связанных с определенными текстами (например, обычай носить на шее список «Авгарева послания» в качестве амулета, писать названия болезней на яблоках с целью «отвести порчу» и т. д.), но книга «Чаровник» несомненно существовала: известно не только ее название, но и то, что она состояла из 12 глав. Судя по показанию С., это было сочинение по оборотничеству. Его описание в индексе обнаруживает поразительное сходство со сведениями Хеймскринглы о чародейских способностях Одина: «Один мог менять свое обличье. Тогда его тело лежало, как будто он спал или умер, а в это время он был птицей или зверем, рыбой или змеей и в одно мгновение переносился в далекие страны...» (Стурлуссон С. Круг земной. М., 1980, с. 14). Указания С. отличались противоречивостью — так, запрещая истории о Моисее в сборниках, они разрешали читать те же истории в Палее («Исход Моисеев, еретицы криво склали, разве Палеи» — ГПБ, 0.I.506, кон. XVI в.), считавшейся «истинной книгой». Известны случаи замены в ряде списков индекса названия старого апокрифа другим сочинением, с тем же главным героем, но более соответствующим вкусам эпохи. Например, в кон. XVI — 1-й пол. XVII в. Хождение богородицы по мукам (в С. с XIV в.) заменяется названием «Богородицыно действо» (ГПБ, F.1.99, F.I.864), а затем — «Сон богородицы» (ГИМ, собр. Забелина, № 443, нач. XVII в.). В кон. 1-й трети XVII в. в индекс впервые включается название сатирической повести «О бражнике и о Акире» (ГБЛ, собр. Румянц., № 362), т. е. вскоре после появления этого произведения. Эти дополнения свидетельствуют о существенном расширении репертуара русской внецерковной литературы, расширении, которое тщетно пытались преодолеть С. и подобные им памятники. Очень убедительно свидетельствуют об этом четьи сборники выдающегося книгописца кон. XV в. Ефросина. В двух его сборниках были помещены С. (ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 22/1099, л. 39 об.—42; 53/1130, л. 548—552 об.). Но в тех же сборниках Ефросин поместил ряд памятников, включенных этими индексами в число «ложных» и «отреченных»: «О иерействе Христа», выписки из «Беседы трех святителей», «Первоевангелия Иакова», «Откровение Ездры», «О часах добрых и злых», несколько версий «басен» о Соломоне и Китоврасе. В других сборниках Ефросина (ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 9/1086, 6/1083, 11/1088) мы находит еще большее количество апокрифических текстов, запрещенных С., в их числе — апокрифические молитвы и заговоры, а также выписки из «Громника» и «Колядника», считавшихся книгами не просто запрещенными, но «еретическими». При этом Ефросин, очевидно, прекрасно сознавал «неправедность» подобных текстов, так как, поместив апокрифическое «Сказание о 12 пятницах» (ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 11/1088, л. 234 об.), специально приписал: «...сего во зборе не чти, ни многим являи...».
Расширение С. имело ту же цель, что и характерные для конца XV в. поучения Иосифа Волоцкого против «неполезных повестей» и Нила Сорского против «небожественных» писаний. Но так же как эти поучения, С. далеко не полностью достигали своей цели. Тем не менее индексы ложных книг пользовались популярностью, сохранились в большом количестве списков. Неоспоримым свидетельством незатухающего интереса к С. и их актуальности является появление первого печатного текста индекса в московском издании «Кирилловой книги» 1644 г.