Монашка на красивом мерседесеhttp://ateism.ru/article.htm?no=2611
0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.
Недавно, словно сговорившись, две незнакомые друг с другом верующие женщины завели со мной разговор об отсутствии эмпатии у многих православных со стажем. Как же так, почему встречаешь душевную нечуткость, черствость именно у тех людей, сердце которых, по умолчанию, должно быть милосердным и отзывчивым?Да, казалось бы, 20 с гаком лет в церкви, уже почти 10 — вне, но это не перестает ранить и поражать — жестокость, агрессивность воцерковленных людей.
Я пробыла активным членом РПЦ около 20 лет. И прошла классический путь «хорошей» православной девочки. Сейчас я чувствую сожаление от того, что раньше не поняла, что можно думать и жить по-другому. Вне системы ценностей и понятий Церкви.Хорошие воспоминания перемежаются со страхом. Помню, как рассматривала икону и уронила ее ликом на стол, мама здорово расстроилась и сказала, что я теперь виновата, с Богом нельзя так поступать. Божье наказание за грехи и моя вина были для меня, Маши из детского сада № 92, реальны. Это позже, через много лет я прочитаю о том, что пока кора головного мозга ребенка не сформирована до конца, он принимает на веру абсолютно все, без возможности критически осмыслить сказанное взрослыми. Любыми.Радуйтесь, авторы православной литературы. Все, говорившееся в книгах с золотым крестиком на корешке, было для меня авторитетом. Я читала о том, что гордость — страшный грех, а раздражение — его верный симптом. Я диагностировала у себя самые отвратительные человеческие качества, а когда делала что-то дурное, все больше понимала, что я действительно плохая.Сейчас это вылилось в неистребимую мысль о том, что со мной все давно ясно, и, вообще-то, кончено. Мне 28, у меня чудесная двухлетняя дочка, любящий муж, — и глубокое отторжение себя. Я знаю, почему я стала такой. Ежемесячная исповедь, начиная с семи лет, субботние копания в себе над листком с надписью «Грехи» опустошали. И приучали выискивать в себе плохое. И ненавидеть себя за любое хорошее 15 лет подряд. Гордость же, смертный грех.Я поступила на вполне светский исторический факультет, и даже тогда не утратила, а только закалила свой «православный фильтр» для входящей информации. Отсекала и моментально забывала любые утверждения преподавателей, которые не вписывались в рамки моей веры. Но я все же думала, и вопросы не иссякали никогда. Я давила их в себе, запрещала. Но подспудно я понимала, что мир может оказаться шире, и от этого было не по себе.когда встречаю в сети или в родном городе своих православных знакомых. Один публично делит людей на «хороших» православных и презренных «остальных». Другая моя талантливая знакомая, в прошлом глава молодежной общины, все больше теряет себя. В нашей общине было много странных людей. Придирчивые искатели благочестивых невест, книгочеи в очках, и, собственно, сами невесты. Было среди них немало странных субъектов, как в любом православном сообществе. Сегодня я не общаюсь ни с кем из своих церковных друзей. Я стала читать научно-популярные книги, открыла для себя мир биологии и антропологии. Юваль Ной Харари, Ася Казанцева и Ричард Докинз. После книг этих авторов я не смогла думать о мире так, как раньше. Теперь ход мыслей изменился. Вопросы, которые годами одолевали мой ум, получили шанс прозвучать открыто. И стало так легко.«Не лезь под юбку Матери-Церкви!», «Церковь свята, а потому всегда права», «Отпадение от Церкви — самый страшный грех». Все это до сих пор вертится в моей голове, и вызывает то раздражение, то агрессию, и один главный вопрос: почему никто не сказал маленькой семилетней Маше, что она не плохая? Почему в православии самобичевание прививается так рано, и на всю оставшуюся жизнь?Нет, теперь я попробую полюбить эту девочку в себе. Она не была виновата, и я готова ее защищать. Спасибо вам за возможность сказать это публично.
