Стихи

[Stella_di_Mare]

Управлять и манипулировать можно только человеческим телом,
Дух же каждого человека в это же время является свободным.
Правда, его можно сломить, но он всё равно возродится как Феникс из пепла.

Автор - S.A.V.

[kirgam]

Ну как, товарищ, нынче сам?
Опять дела твои не вышли:
Пошёл с утра в доступный храм,
А там повсюду хари Кришны.

[kirgam]

Всё тщишься в поисках Имён, забыв надежду на спасенье?
Хоть жизнь, порой-тяжёлый сон, но скоро будет пробужденье.
У догоревшего костра к чему искать тепла и света?
Пойдём, мой друг, ведь нам пора. Успеть должны мы, до рассвета.

[kirgam]

Порою злость
И алчное коварство
Стремглав претит
Возможность перемен…

Но Господин
Дискретного Пространства
Всегда и Вечно
Властвует над всем!

[kirgam]

Одинокий старик
Всё стучит и стучит
В перекрытие;

-Не уронит плиту:
Мы давно
Её наноусилили.

-Но удар-30 тонн
И качается дом
Над болотами.

-Мы не знаем, кто он.
-Мы узнаем, кто он!
-И охота вам?!

[Molodcov Yuriy]

http://www.e-reading-lib.com/chapter.php/1008854/7/Prutkov_-_Cochineniya_Kozmy_Prutkova.html

Церемониал погребения тела в бозе усопшего поручика и кавалера Фаддея Козьмича П…
Составлен аудитором вместе с полковым адъютантом 22-го февраля 1821 года в Житомирской губернии, близ города Радзивиллова.

Утверждаю.     Полковник[1]




1

Впереди идут два горниста,
Играют отчетисто и чисто.

2

Идет прапорщик Густав Бауэр,
На шляпе и фалдах несет трауер.

3

По обычаю, искони заведенному,
Идет майор, пеший по-конному.

4

Идет каптенармус во главе капральства,
Пожирает глазами начальство.

5

Два фурлейта ведут кобылу.
Она ступает тяжело и уныло.

6

Это та самая кляча,
На которой ездил виновник плача.

7

Идет с печальным видом казначей,
Проливает слезный ручей.

8

Идут хлебопеки и квартирьеры,
Хвалят покойника манеры.

9

Идет аудитор, надрывается,
С похвалою о нем отзывается.

10

Едет в коляске полковой врач,
Печальным лицом умножает плач.

11

На козлах сидит фершал из Севастополя,
Поет плачевно: «Не одна во-поле...»

12

Идет с кастрюлею квартирмейстер,
Несет для кутьи крахмальный клейстер.

13

Идет майорская Василиса,
Несет тарелку, полную риса.

14

Идет с блюдечком отец Герасим,
Несет изюму гривен на семь

15

Идет первой роты фельдфебель,
Несет необходимую мебель.

16

Три бабы, с флером вокруг повойника,
Несут любимые блюда покойника:

17

Ножки, печенку и пупок под соусом,
Все три они вопят жалобным голосом.

18

Идут Буренин и Суворин,
Их плач о покойнике непритворен.

19

Идет повеся голову Корш,
Рыдает и фыркает, как морж.

20

Идут гуси, индейки и утки,
Здесь помещенные боле для шутки.

21

Идет мокрая от слез курица,
Не то смеется, не то хмурится.

22

Едет сама траурная колесница,
На балдахине поет райская птица.

23

Идет слабосильная команда с шанцевым
струментом,
За ней телега с кирпичом и цементом.

24

Между двух прохвостов идет уездный зодчий,
Рыдает изо всей мочи.

25

Идут четыре ветеринара,
С клистирами на случай пожара.

26

Гг. юнкера несут регалии:
Пряжку, темляк, репеек и так далее.

27

Идут гг. офицеры по два в ряд,
О новой вакансии говорят.

28

Идут славянофилы и нигилисты;
У тех и у других ногти не чисты.

29

Ибо если они, не сходятся в теории вероятности,
То сходятся в неопрятности.

30

И поэтому нет ничего слюнявее и плюгавее
Русского безбожия и православия.

31

На краю разверстой могилы
Имеют спорить нигилисты и славянофилы.

32

Первые утверждают, что кто умрет,
Тот весь обращается в кислород.

33

Вторые — что он входит в небесные угодия
И делается братчиком Кирилла-Мефодия.

34

И что верные вести оттудова
Получила сама графиня Блудова.

35

Для решения этого спора
Стороны приглашают аудитора.

36

Аудитор говорит: «Рай-диди-рай!
Покойник отправился прямо в рай».

37

С этим отец Герасим соглашается,
И погребение совершается...



Исполнить, как сказано выше, Полковник***



[1]  Для себя я, разумеется, места не назначил. Как начальник, я должен быть в одно время везде, и предоставляю себе разъезжать по линии и вдоль колонны.



Примечание полкового адъютанта.

После тройного залпа из ружей, в виде последнего салюта человеку и товарищу, г. полковник вынул из заднего кармана батистовый платок и, отерев им слезы, произнес следующую речь:

1

Гг. штаб- и обер-офицеры!
Мы проводили товарища до последней квартиры.

2

Отдадим же долг его добродетели:
Он умом равен Аристотелю.

3

Стратегикой уподоблялся на воине
Самому Кутузову и Жомини.

4

Бескорыстием был равен Аристиду —
Но его сразила простуда.

5

Он был красою человечества,
Помянем же добром его качества.

6

Гг. офицеры, после погребения
Прошу вас всех к себе на собрание.

7

Я поручил юнкеру фон-Бокт
Устроить нечто вроде пикника.

8

Это будет и закуска и вместе обед —
Итак, левое плечо вперед!

9

Заплатить придется очень мало,
Не более пяти рублей с рыла.

10

Разойдемся не прежде, как к вечеру —
Да здравствует Россия — Ура!!



Примечание отца Герасима.

Видяй сломицу в оке ближнего, не зрит в своем ниже бруса. Строг и свиреп быши к рифмам ближнего твоего, сам же, аки свинья непотребная, рифмы негодные и уху зело вредящие сплел еси. Иди в огонь вечный, анафема.



Примечание рукою полковника.

Посадить Герасима под арест за эту отметку. Изготовить от моего имени отношение ко владыке, что Герасим искажает текст, называя сучец — сломицею. Это все равно, что если б я отворот назвал погонами.



Доклад полкового адъютанта.

Так как отец Герасим есть некоторым образом духовное лицо, находящееся в прямой зависимости от Консистории и Св. Синода, то не будет ли отчасти неловко подвергнуть его мере административной посаждением его под арест, установленный более для проступков по военной части.



Отметка полковника.

А мне что за дело. Все-таки посадить после пикника.



Примечание полкового адъютанта.

Узнав о намерении полковника, отец Герасим изготовил донос графу Аракчееву, в котором объяснял, что полковник два года не был на исповеди. О том же изготовил он донос и к архипастырю Фотию и прочел на пикнике полковнику отпуски. Однако когда подали горячее, не отказался пить за здоровье полковника, причем полковник выпил и за его здоровье. Это повторялось несколько раз, и после бланманже и суфле-вертю, когда гг. офицеры танцевали вприсядку, полковник и отец Герасим обнялись и со слезами на глазах сделали три тура мазурки, а дело предали забвению. При этом был отдан приказ, чтобы гг. офицеры и юнкера, а равно и нижние чины не смели исповедоваться у посторонних иереев, а только у отца Герасима, под опасением для гг. офицеров трехнедельного ареста, для гг. юнкеров дежурств при помойной яме, а для нижних чинов телесного наказания.

[Stella_di_Mare]

Привет всем и вся пока крутится Земля! )))

[Molodcov Yuriy]

http://vysotskiy.lit-info.ru/vysotskiy/stihi/164.htm

Песня-сказка о нечисти


В заповедных и дремучих
страшных Муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей
и в проезжих сеет страх:
Воет воем, что твои
упокойники,
Если есть там соловьи,
то — разбойники.

Страшно, аж жуть!

В заколдованных болотах
там кикиморы живут —
Защекочут до икоты
и на дно уволокут.
Будь ты пеший,
будь ты конный — заграбастают,
А уж лешие —
так по лесу и шастают.

Страшно, аж жуть!

А мужик, купец и воин
попадал в дремучий лес —
Кто зачем: кто с перепою,
а кто сдуру в чащу лез.
По причине попадали,
без причины ли,
Только всех их и видали —
словно сгинули.

Страшно, аж жуть!

Из заморского из лесу,
где и вовсе сущий ад,
Где такие злые бесы —
чуть друг друга не едят,
Чтоб творить им совместное
зло потом,
Поделиться приехали
опытом.

Страшно, аж жуть!

Соловей-разбойник главный
им устроил буйный пир,
А от их был Змей трёхглавый
и слуга его — Вампир.
Пили зелье в черепах,
ели бульники,
Танцевали на гробах,
богохульники!

Страшно, аж жуть!

Змей Горыныч взмыл на древо,
ну раскачивать его:
"Выводи, Разбойник, девок —
пусть покажут кой-чего!
Пусть нам лешие попляшут,
попоют!
А не то я, матерь вашу,
всех сгною!"

Страшно, аж жуть!

Все взревели как медведи:
"Натерпелись — сколько лет!
Ведьмы мы али не ведьмы,
патриотки али нет?!
Налил бельма, ишь ты, клещ, —
отоварился!
А ещё на наших женщин
позарился!.."

Страшно, аж жуть!

И Соловей-разбойник тоже
был не только лыком шит —
Он гикнул,
свистнул,
крикнул:
"Рожа,
ты, заморский паразит!
Убирайся, — говорит, — без бою,
уматывай
И Вампира, — говорит, — с собою
прихватывай!"

Страшно, аж жуть!

...А вот теперь седые люди
помнят прежние дела:
Билась нечисть грудью в груди
и друг друга извела.
Прекратилося навек
безобразие —
Ходит в лес человек
безбоязненно,

Не страшно ничуть!


1966

http://www.moskva.fm/artist/%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B3_%D0%B3%D0%B0%D0%B7%D0%BC%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2/song_2048206

Я по жизни загулял,
Словно в темный лес попал.
Я по жизни заблудился,
Я, наверное, пропал.
То в болота, то в леса
Манят Леших голоса.
Слева блуд, а справа скука
Подают мне голоса.
Я рванулся, но упал
Зацепился за любовь,
Понимаю, что пропал
Разодрал всю душу в кровь.

Я по жизни загулял,
Словно в темный лес попал.
Я по жизни заблудился,
Я, наверное, пропал.
Волки воют за спиной,
Воют, гонятся за мной
Впереди гудят машины,


Я им в след кричу: "Постой!"
Чуть не сбил, уехал в даль,
Что ему моя печаль?
Он в своем лесу плутает,
Никого ему не жаль.
Нечисть рядом! Вот она!
Капает с клыков слюна
Да и сам я обозлился,
Я теперь как Сатана!
И пошел я напролом,
Покидал их бурелом.
Стало мне легко и вольно,
Ночью мне в лесу как днем.
Я теперь в своем лесу
Гордо голову несу
Знаю, если заплутаю,
Сам тогда себя спасу!

[Molodcov Yuriy]

http://vysotskiy.lit-info.ru/vysotskiy/stihi/142.htm

В далёком созвездии Тау Кита...


В далёком созвездии Тау Кита
Всё стало для нас непонятно.
Сигнал посылаем: "Вы что это там?"
А нас посылают обратно.

На Тау Ките
Живут в красоте,
Живут, между прочим, по-разному
Товарищи наши по разуму.

Вот, двигаясь по световому лучу
Без помощи, но при посредстве,
Я к Тау Кита этой самой лечу,
Чтоб с ей разобраться на месте.

На Тау Кита
Чегой-то не так:
Там таукитайская братия
Свихнулась, по нашим понятиям.

Покамест я в анабиозе лежу,
Те таукитяне буянят.
Все реже я с ними на связь выхожу —
Уж очень они хулиганят.

У таукитов
В алфавите слов
Не много, и строй — буржуазный,
И юмор у них — безобразный.

Корабль посадил я, как собственный зад,
Слегка покривив отражатель.
Я крикнул по-таукитянски: "Виват!" —
Что значит по-нашему "Здрасьте!".

У таукитян
Вся внешность — обман,
Тут с ними нельзя состязаться:
То явятся, то растворятся...

Мне таукитянин — как вам папуас,
Мне вкратце об них намекнули.
Я крикнул: "Галактике стыдно за вас!"
В ответ они чем-то мигнули.

На Тау Ките
Условья не те:
Тут нет атмосферы, тут душно,
Но таукитяне радушны.

В запале я крикнул им: мать вашу, мол!..
Но кибернетический гид мой
Настолько буквально меня перевёл,
Что мне за себя стало стыдно.

Но таукиты,
Такие скоты,
Наверно успели набраться:
То явятся, то растворятся...

"Мы братья по полу, — кричу, — мужики!
Ну что..." Тут мой голос сорвался,
Я таукитянку схватил за грудки:
"А ну, — говорю, — признавайся!.."

Она мне: "Уйди!" — говорит,
Мол, мы впереди —
Не хочем с мужчинами знаться,
А будем теперь почковаться!

Не помню, как поднял я свой звездолёт,
Лечу в настроенье питейном:
Земля ведь ушла лет на триста вперёд,
По гнусной теорье Эйнштейна!

Что если и там,
Как на Тау Кита,
Ужасно повысилось знанье,
Что если и там — почкованье?!


1966

[Pilum]

Лииика... Лиика... Что-то в имени этом...
Или энциклика или проклятие сифилитика.
Отсвечивает силуэтом.  
Или лирика... или сатирика аналитика ?
Образы менуэтом...
Или попросту клиника - для паралитика ?
Во всем этом...

Лиика - так чайки кричат, утопая
В закате.
Лиика - блик мгновенный на в море упавшем
Дукате.

Девушка, у вас в имени - крещендо,
И ошейник на шее - зачем-то.

(с)Pilum
_________________________________________


Мед пчелы трудолюбивой
Шип от розы горделивой
Крылья бабочек сонливых
Соберешь ты ночью в поле.

Ключевой долей водицы
Не забудь перо жар-птицы
Крови девственной девицы
Но наперсток, и не боле...

Сок граната и вина,
Cобранных, когда весна,
В вазу ты залей сполна.
Цветы папоротника в доле.

Змей, что вервием служили,
Фиг, что прямо с Иггдрасили,
Кость кентавра-простофили,
Сломал шею он на воле.

Блики Солнца и Луны,
Вмерзли в лед и там видны.
Птичье млеко, белены.
Размельчишь ты, как в помоле.

В очаге сложи плетень -
Яблок семь,каштанов семь
Чтоб играла светотень.
От небес зажги дотоле.

Пусть вскипает варь на нём
Синим пламенем-огнем.
Явны лица в пузырях,
Как на кожи волдырях.
Под сиянием Стожар
Без едино восемь жар
Языков лишь столь пожар.
Ты получишь этот дар.
Только искры вверх взметнет,
Если очень повезет,
Омут Леты возвернет.
То, чем клеют битый лёд.
И на смерть и на живот.