Об Ломоносове, одном из столпов Российской словесности написавшем “Риторику” и не только, поэт Тютчев написал: “Завоевал нам просвещенье, не нас поработил ему”. Много воды утекло с тех пор. Много исследований, требующих своего изучения в школах и институтах, написано по поводу русского языка, и не будет преувеличением сказать, что мы рабы этого просвещения.
Широкой известностью сейчас пользуется учебник Розенталя. Педантичный, дотошный, по стилю напоминающий отчет бухгалтера. Читается он точно также как телефонный справочник. Безусловно полезно знать некоторые телефоны наизусть. Ноль-два — жи-ши пиши через и, ноль-три — сочетания чн и чк без мягкого знака, но выучить весь справочник... это слишком. Изобилуют разные неудобоваримые словечки вроде: хиазм, адвербиализация, элятива, — такое ощущение, что для описания языка средств самого этого языка оказалось недостаточно. (Полагаю что известная теорема Геделя о неполноте здесь не причем.) То что творится у нас с преподаванием русского языка иначе как китаезацией не назовешь.
Авторы других учебников продолжают дискутировать о разнообразных сложных вопросах. О некоторых научных изысканиях говорится, что они необходимы для изучения русского языка как неродного. Для меня же он родной. Однако мне от этого легче не было.
Как-то раз Эдисон, изобретатель телефона, пожаловался Эйнштейну, что не может набрать себе лаборантов, так как студенты по его мнению должны ответить на вопросы составленной им анкеты, и мало кто проходит испытание. Эйнштейн поинтересовался вопросами. Оказалось, что требуется знание различных сведений. Каково расстояние между Нью-Йорком и Вашингтоном. Постоянная гравитации с точностью до восьмого знака. Эйнштейн сказал, что не дожидаясь предложения снимает свою кандидатуру, зачем запоминать сведения, которые можно посмотреть в любом справочнике!