Читаю сейчас книгу
З.В. Зосимовский. Есть ли у русских религия? Спб., 1911.
Пишет человек верующий, и свои выводы он делает с большим огорчением.
Вот выдержки.
Русские очень любят оскорблять духовенство: оно и невежественно, и жадно до денег, и пьянствует, и бездельничает. (Приводит анекдот конца Японской войны: Знаете на каких условиях японцы согласны на мир? Они отказываются от контрибуции и вознаграждения землею, а требуют лишь, чтобы им представили 5 попов не пьяниц).
С возмущением рассказывает об обычае плевать при встрече с попом, кидать ему ломаные булавки и гвозди. При Владимире русские еще не плевали на духовенство, а лишь возвращались назад если встречали монаха или монахиню, в чем их в своих проповедях обличал св. Феодосий.
Приводит много случаев оскорблений духовенства, втч действием. Свящ. М. Левитов в своей брошюре "Народ и духовенство" пищет: "Попасть в вагон, набитый подвыпившими рабочими или рекрутами, для нашего брата истинное несчастье. Почти неизбежно становишься мишенью насмешек и пьяного остроумия."
Русский готов относиться подобострастно к каждому богатому или знатному, но "попа" или "поповича" он всегда презирает. Они не благородны по его мнению. И на офицерских обедах их сажали всегда за отдельный стол, чтобы не компрометировать "благородное" офицерство.
Некоторые стыдятся своего происхождения из духовного звания. Священники по их достоинству считаются русскими лишь немного выше легковых извозчиков, почтальонов и младших дворников.
Убедить русского, что он имеет совершенно превратное понятие о русском духовенстве, вряд ли возможно. У него уж сама душа устроена так, что все русское духовное ей претит.
Вообще я по отзывам о русском духовенстве научился узнавать, с русским ли я говорю или нет.
В Европе же у священников обеспеченность, легкий труд, всеобщее уважение.
У Петра любви к церкви не было. В насмешку над нею он учредил "Всешутейший и всепьянейший собор", во главе которого поставил пьяницу Никиту Зотова с титулом патриарха Иренбургского, Яузского и всего Кокуя; членам этой шутовской компании были розданы имена эклесиархов, дьяконов итд.; сам Петр принял на себя должность протодьякона.
На Рождество в Москве Петр и его компания поехали в церкви, вскрыли там ризницы и облачась в священные одеяния, а кому их не хватило, то в рогожи, и поехали пьяными по испуганным жителям "славить Христа".
Желания слушать духовенство у народа нет. Иоанн Кронштадтский был личностью всемирно известной. Проповеди его действовали на сердца, слушатели умилялись и плакали, а выйдя из церкви становились такими же, какими были до входа в неё. На улучшение народных нравов эти проповеди не возымели ни малейшего влияния. На память от них остались только иоанниты, которые свою деятельность начали с того, что отрезав от подрясников и ряс покойного проповедника рукава, стали продавать их по 200 р за штуку, а разрезав самые вещи на вершковые квадраты, продавали каждый по 50 коп. Вот и все.
Или вот еще образчик действия проповеди: был у меня знакомый англичанин г. Гердт, имевший в Новгородской губернии маленькую ферму, стоявшую около церкви. Раз в воскресенье после обедни и проповеди о любви к ближнему, выходил из церкви народ, и в этот же момент на ферме вспыхнул пожар. Народ бросился в неё и все разграбил, даже до последнего куска хлеба.
Об "уважении" особенно женщин к Иоанну Кронштадтскому:
Из ст. Меньшикова в "Новом времени": "Машка бойкая" заявила о. Иоанну Кронштадтскому, что если он не будет поддерживать её ежемесячно дачею денег, то она будет блудницею. О. Иоанн, не желая брать греха на душу, выдавал ей деньги. Она всюду преследовала его, хотя он всячески старался избавиться от неё.
Из ст. в "Биржевых новостях" о толпе женщин, сопровождавших его в путешествии на пароходе: На обратном пути, когда остановились в Архангельске, о. Иоанн не выдержал и послал записку шкиперу объявить всем своим спутницам, за искл. М.Е. и баронессы Т., что он дает им денег на путь по железной дороге, а пароход просит оставить.
Грянул бой. Более отвратительного зрелища я и представить себе не мог. Где смиренные елейные лица? Где вся любовь и почитание к о. Иоанну?
Больше всех неистовствовала Аксинья. Она визжала, кричала, топала ногами, ругалась.
- Я ему покажу, я покажу; я ему скандал на весь Архангельск устрою.
- Кому это? - недоумеваю я.
- Известно кому, батюшке; будет он помнить Аксинью.
- Позвольте, но ведь вы-то батюшку любите?
- Ну как же, конечно люблю.
- Но как же вы не понимаете, что ему нужен отдых, а с вами всеми ему отдохнуть немыслимо. Ведь вы ему покоя не даете. Докажите же, что вы его действительно любите и дайте ему хоть последние две недели отдохнуть наедине.
- Хорошо тебе говорить; а ты подумай только, как меня в Кронштадте встретят. ведь засмеют. Скажут - высадили. Нет, не сойду ни за что. А если высадят, то такой устрою скандал, что небу будет жарко, а Веркину мать на улицу выгоню.
И кончилось тем, что все-таки все остались на пароходе "захватным порядком". Засели по своим углам и объявили, что если их только тронут, то они поднимут визг на весь Архангельск.
И вот о. Иоанн опять в этом милом обществе. Пока он молится или углублен в Евангелие, спутницы пронизывают его взглядами на расстоянии. Но стоит только ему взять в руки Библию, как его сейчас же плотной массой окружают; послушать охота. И он читает вслух, стиснутый со всех сторон своими назойливыми спутницами...
Происходит у русских такое отвращение к монастырям от их вообще презрения к религии, что можно подтвердить сравнением количества монахов и монастырей в России с таковым во Франции и Испании. До изгнания правительством Франции конгрегаций в одном только Париже монахов было больше, чем во всей России; что же касается до Испании, то монастырей в ней (роскошно обставленных) теперь в 4,5 раза больше. Отсюда видно, что в русском народе склонности к монашеству почти нет...
Автор приводит письмо госпожи NN о монастырях, помещенное в №32 Гражданина" за 1910г.
"Я человек религиозный, приехала в В. чтобы помолиться в НН монастыре. Но что увидела!
...происходит в буквальном смысле разврат, пьянство, и целые дни толстые жирные монахи ходят, ничего не делая, с тупыми животными инстинктами... Ведь сколько уходит непроизводительно народных денег на содержание этих дармоедов. Они до того дошли, что не стесняются во время службы , за спиной архиерея, в хороших одеяниях, полупьяные, смеются, разговаривают со сторожами, делают большие поклоны и тотчас же прнимаются за болтовню, за смех. Стоят на клиросах, поют и смеются. Как только окончится служба, сейчас рассылают букеты цветов дамам, остановившимся в гостинице. Благочинный не стесняется богомольцев, в той же гостинице живет его любовница.
Выйдешь в монастырский сквер, и увидишь пьяных, оголтелых монахов. Пойдешь городу, опять встретишь полупьяных монахов. Пойдешь в монастырь молиться,..
Я больше здесь оставаться не могу. Боюсь только расстрою себе нервы и пожалуй потеряю веру в Бога"
В "Русских ведомостях" автор заметки "Шамардонский монастырь" пишет вообще о монастырях следующее: Я читал много описаний монастырского житья, сам посетил несколько мужских монастырей, и если бы верующий и алчущий тишины и душевного успокоения человек спросил бы меня, куда идти, я бы ответил ему: только не в монастырь.
Далее стр 82 рассказывает, как слушал и скучал в Казан. соборе. Потом на нескольких стр. говорит о бессмысленности и непонятности церковной службы, её "многоглагольствовании", осужденном Христом, затянутости.
У русских нет религии; у тех немногих, у которых она есть, именно старообрядцев, нравы совсем иные, христианские. Во всей же русской массе, повторяю, её нет и прежде никогда не было. Бывает иногда на неё мода, вроде той, о которой я говорил - строить церкви. Но это только мода, а не искреннее влечение русской души покаяться, исправиться и быть хоть сколько нибудь послушной велениям Христа.
Она, эта мода на религию, завелась было в 1908г. в виде интереса к нравственным и религиозным вопросам... но это к сожалению не оправдалось, и русские студенты и курсистки, по случаю кончины гр. Л.Толстого, показали, что это "новое направление" было не более как модой и притом очень кратковременной.
В "Семейной хронике" Аксакова М.М. Куралесов выстроил в своем имении церковь и снабдил её великолепной утварью, и это не мешало ему пьянствовать и драть, для своего удовольствия, своих крестьян "кошками" до смерти.
Покойный генерал К. мне рассказывал про родственника своей жены, помещика, пьяницы, картежника и кощуна О-ва. Когда он выигрывал, он кричал лакею: "Эй, Ванька, зажги у Николки лампадку", т.е. у образа св. Ник. Чуд.; а когда проигрывал, то кричал: "Эй, Ванька, оберни Николку задом вперед", т.е. перевесить образ ликом к стене.
Там, где я учился в годы отрочества, многие кадеты, кощунствуя над словами "Слава Отцу и Сыну и Святому Духу", произносили такую фразу: "слава овсу и сену и свиному уху".
...О первом из приведенных мнений, где русский называется "Богоносцем" распространяться нет надобности; оно было приведено лишь в качестве курьеза и свидетельства того, до какой колоссальной степени возможна ложь у русских.
В силу этого второе мнение о том, что русские - атеисты (хорошие исключения конечно в стороне), должно считаться более подходящим к действительности.
Очень характерным примером русской якобы религиозности может служить бывший в Москве 17 ноября 1910 г. случай в часовне Чудотворной Иверской Божией Матери; подошел к иконе мужик, поцеловал её и затем, выхватив из кармана нож, перерезал им себе горло. Он, в русском смысле, был очень верующий, но в то же время он презирал заповеди Божии и таковую "не убий" нарушил на себе самом, осквернив заодно и святое место, в которое для самоубийства явился он. В христианском смысле слова это был не верующий, а - кощун.
И вот подведя итог... о русских, выйдет, что они не атеисты, т.к. веруют в Бога, но на одну их часть - совершенно к нему равнодушные, и на другую - презирающие Его, т.е. кощуны, что в общем показывает, что никакой религии у них нет.
