Эссе о "неразумности замысла".

[Yupiter]

Одной из новейших реинкарнаций креационизма является псевдонаучная концепция «разумного замысла», приверженцы которой признают существование эволюции как таковой, но считают её кормчим всё того же всемогущего Бога. Джон Эвайс (John Avise), эволюционный генетик из Университета Калифорнии в Ирвине, публикует статью в Докладах АН США, в которой аргументированно выбивает почву из-под ног у сторонников этого воззрения. Основным его аргументом является то, что живые организмы слишком уж несовершенно устроены (в первую очередь на молекулярно-генетическом уровне), чтобы можно было представить себе творца, в голову которому пришёл столь «неразумный замысел».

Елена: Принято говорить — человек вышел из рук Божьих.
Домин: Тем хуже.
Карел Чапек, “R.U.R.” (1921).

Этот диалог из пьесы 1921-го года Карела Чапека (кстати, это именно он ввёл в обиход слово «робот») весьма созвучен развивающемуся пониманию биологии человека. Герой пьесы Гарри Домин — директор Всеобщей робототехнической корпорации «РУР» — с издёвкой добавляет: «Бог не имел представления о современной технике», подразумевая, что создание новых тел, подобных человеческим, — это задача, с которой люди намного лучше справятся самостоятельно.

Будет ли эта задача когда-либо нам по плечу или нет — неизвестно, однако то, что человеческий организм не является венцом творения и разумного конструирования, — факт. Например, какой творец в ясном уме создал бы на сетчатке глаза слепое пятно, существующее из-за того, что зрительный нерв подключен как бы «не с той стороны» и пронизывает рецепторное поле насквозь?

Эволюционный генетик из Университета Калифорнии в Ирвине Джон Эвайс (John Avise) составил обширный перечень примеров неоптимальной организации и работы генома. Его статья, опубликованная в Докладах АН США [1], бросает перчатку вызова апологетам «разумного замысла» (“intelligent design”) — псевдонаучной концепции религиозного креационизма. Какой Разумный Творец, вопрошает Эвайс, не постыдился бы сделать такую халтуру?

В то же время, элементы «халтуры» неизбежны в процессе дарвиновской эволюции, поскольку она слепа к глобальной картине и всего лишь аккумулирует частные приспособления с целью «выжать максимум» из того материала, который находится под рукой в данный момент. Как и в технологии, тут возникает эффект фиксации, когда даже решения, далёкие от оптимальных, надолго закрепляются из-за практической невозможности сделать шаг назад и пойти по другому пути.

Неразумный замысел

Учение о «разумном замысле» не отрицает эволюцию как таковую (в отличие от более ранних проявлений креационизма), однако оно привлекает Бога в качестве «кормчего» этого процесса. Согласно этим представлениям, Он управляет непрерывным процессом творения и создаёт сущности, «кагбэ» чрезмерно сложные, чтобы возникнуть самопроизвольно в процессе естественного отбора, — такие как глаз человека или жгутик бактерии.

Как отмечает Эвайс, «разумный замысел» сомнителен, прежде всего, с чисто теологической точки зрения. Если уж верить во Всемогущего Бога, то в такого, который осознаёт, что естественный отбор и «сам» сделает всю работу и создаст существ, подобных людям, а не в такого, который постоянно что-то «подкручивает» самостоятельно.

Однако концепция «разумного замысла» идёт вразрез также с проблемой богооправдания: совершенно очевидно, что наш мир несовершенен. Свобода воли человека, вроде бы, освобождает Бога от ответственности за людские поступки, в том числе —  зло, которое они совершают; но как быть с жертвами болезней, несчастных случаев или природных бедствий? «Несчастья», пропитывающие природу, были очевидны ещё философу XVIII века Дэвиду Юму, который именовал бога «бестолковым механиком». Уже в начале XX века английский врач сэр Арчибальд Гаррод (Archibald Garrod) отметил, насколько много заболеваний происходит не вследствие Гнева Божьего, а лишь из-за «врождённых дефектов», присущих нашей биохимии.

Множество таких дефектов теперь смело можно называть мутациями — по недавнему подсчёту, не менее 75 000 из них вызывает болезни [2]. Однако «неразумный замысел» идёт ещё дальше этих генетических дефектов.

Повсеместное распространение в геноме интронов — последовательностей ДНК, которые должны быть удалены в процессе созревания транскрибированной копии гена перед тем, как начнётся трансляция, — пример потенциальной опасности, находящейся в самóм геноме с незапамятных времён. Чтобы держать собственные гены организма «в узде», природе пришлось изобрести массу сложнейших механизмов по регуляции активности генов, в том числе — по подавлению ненужной активности или сайленсингу и деградации дефектных мРНК. Нарушение этих механизмов вызывает серьёзные заболевания, — так что до истинного совершенства и элегантной продуманности тут явно далековато.

«Палёное» совершенство

Почему организация генома столь сложна, нестабильна и требует постоянного надзора подобно перелатанному паровому котлу? Откуда в геноме столько «мусорных» повторов генов, фрагментов генов, а то и вовсе информационной рухляди неизвестного назначения, которую клетка обречена цикл за циклом реплицировать и тащить за собой? И отчего мы словно паразитами поражены постоянно «прыгающими» по всей ДНК мобильными генетическими элементами?

Эти «косяки» творения, как с издёвкой подмечает Эвайс, «ещё больше выбивают из-под ног почву у вековых схоластических попыток богооправдания, и так уже изрядно подточенных другими примерами несовершенства человека — от физиологии и морфологии до поведения. Теперь мы можем представить аналогичные данные о „бардаке“, царящем и на молекулярном уровне».

Эвайс, основываясь на подготовленном им «перечне ошибок» генома, скромно советует поостеречься использовать религию для объяснения таких прозаических вещей, как молекулярные тонкости строения живых организмов, а лучше приберечь её для более общих вопросов. Это может быть, например, поиск Смысла Жизни или толкование Воли Божьей (в рамках, не заступающих на территорию естественных наук и решения государственных вопросов).

Однако статья Эвайса равно подрывает и «мирскую» материалистическую позицию идеализирования природы, по которой в результате естественного отбора может получиться только идеальный продукт (такая позиция предопределяет создание биомиметиков). Нам, скорее, следует поражаться, что некоторые ферменты действительно работают вблизи теоретической максимально достижимой каталитической активности, нежели считать такое явление абсолютной нормой.

Однако нельзя напоследок не отметить, что многие явления из списка «палёных опций» генома, составленного Эвайсом, всё ещё очень плохо поняты. И прежде чем кричать «косяк», давайте вспомним историю с «мусорной ДНК», которую считали бесполезным балластом до тех пор, пока не была открыта её биологическая роль. (См., например, «„Мусорная“ ДНК управляет эволюцией млекопитающих?»  —  А. Ч.) Геном вряд ли когда-нибудь предстанет перед нашим мысленным взором как безукоризненный образец инженерной мысли, но, тем не менее, не следует чрезмерно поспешно записывать в «шлак» то, что (пока) недоступно нашему пониманию.

Перевод эссе Филипа Болла, популяризатора науки и редактора-консультанта Nature [3].

Литература
Avise J.C. (2010). Footprints of nonsentient design inside the human genome. Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A. 107, 8969–8976;
Stenson P.D., Ball E.V., Mort M., Phillips A.D., Shiel J.A., Thomas N.S., Abeysinghe S., Krawczak M., Cooper D.N. (2003). Human Gene Mutation Database (HGMD): 2003 update. Hum. Mutat. 6, 577–581;
Nature News — “What a shoddy piece of work is man”.

(с) http://biomolecula.ru/content/661