Диалектический метод Гегеля в действии

[Arnold]

Цитирую К. Поппера:

Гегель, источник всего современного историцизма, был прямым последователем Гераклита, Платона и Аристотеля. Успех Гегеля невероятен и загадочен. Он мастерски владел логи-кой, для его мощного диалектического метода было детской игрой вынуть реального физического кролика из чисто метафизического цилиндра. Так, отталкиваясь от платоновского «Ти-мея» и его мистики чисел, он при помощи чисто философских методов преуспел в «доказа-тельстве» (через 114 лет после ньютоновских «Начал») того, что планеты должны двигаться в соответствии с законами Кеплера. Он даже осуществил дедукцию действительных положе-ний планет, тем самым установив, что между Марсом и Юпитером не может быть располо-жена никакая другая планета1 (к несчастью, он не заметил, что такая планета была открыта несколькими месяцами ранее). Подобным же образом, он доказал, что намагничивание желе-за приводит к увеличению его веса, что ньютоновские теории инерции и гравитации проти-воречат друг другу (конечно, он не мог предвидеть, что Эйнштейн отождествит инертную и гравитационную массы), и ему принадлежит много других положений такого же рода. Серь-езное восприятие такого удивительно мощного метода только частично объясняется отстало-стью тогдашнего немецкого естествознания. Однако я полагаю, что на самом деле гегелев-ский метод первоначально не рассматривался как действительно серьезный метод такими серьезными людьми, как А. Шопенгауэр или Я. Ф. Фриз, или, по крайней мере, теми учены-ми, которые, подобно Демокриту, «предпочитают найти одно причинное объяснение сану персидского царя»2. Слава Гегеля была сотворена людьми, предпочитавшими быстрое по-священие в глубокие секреты этого мира трудоемким процедурам науки, которые только раз-очаровывали их своей неспособностью сразу раскрыть все тайны. Эти люди, столкнувшись с гегелевской диалектикой — загадочным методом, заменившим «бесплодную формальную логику», — сразу же поняли, что нет другого такого метода, который столь легко можно было бы применить к решению любой проблемы, создавая вместе с тем видимость преодоления колоссальных сложностей. Именно применение диалектики давало такой быстрый, гаранти-рованный и к тому же шумный успех, который можно было использовать с малой затратой сил и весьма скудными научными знаниями. И действительно, ничто, кроме диалектики, не могло формировать столь впечатляющей научной атмосферы. Успех Гегеля положил начало «веку нечестности» (как охарактеризовал период немецкого идеализма А. Шопенгауэр3) или «эре безответственности» (как К. Хайден назвал век современного тоталитаризма) — сначала интеллектуальной, а потом, как следствие, и моральной безответственности, новой эре, под-чиняющейся магии высокопарных слов и силе жаргона.

[Antediluvian]

Цитирую К. Поппера:

Он даже осуществил дедукцию действительных положений планет, тем самым установив, что между Марсом и Юпитером не может быть расположена никакая другая планета (к несчастью, он не заметил, что такая планета была открыта несколькими месяцами ранее).

Это что за планета такая? Церера, что ли? Раз в 100 меньше Луны? К несчастью, Поппер не заметил, что это не планета, а астероид.

[Arnold]

Это что за планета такая? Церера, что ли? Раз в 100 меньше Луны? К несчастью, Поппер не заметил, что это не планета, а астероид.

Да, Церера. И в настоящий момент она считается карликовой планетой, а не астероидом. Размер Цереры немного больше Луны, но масса значительно меньше.
С момента открытия 1 января 1801 года некоторое время Церера считалась полноценной планетой Солнечной системы. Но в диссертации Гегеля «Об орбитах планет» (De Orbitis Planetarum, 1801) этот факт даже не упомянут (вероятно, Гегель об этом даже не знал).
Но в любом случае сам факт использования диалектики для установления того, есть ли планета или нет, выглядит смешно.

[Arnold]

Еще цитата Поппера:

Для того, чтобы предостеречь читателя от серьезного восприятия напыщенного и мисти-фицирующего жаргона Гегеля, я процитирую некоторые поразительные отрывки из его сочи-нений, где речь идет о звуке и в особенности об отношениях между звуком и теплотой. Я изо всех сил старался, насколько это возможно, адекватно перевести эту тарабарщину из гегелев-ской «Философии природы». Гегель пишет: «§ 302. Звук есть смена специфической внепо-ложности материальных частей и ее отрицания, — он есть только абстрактная или, так ска-зать, только идеальная идеальность этой специфичности. Но тем самым эта смена сама не-посредственно является отрицанием материального специфического устойчивого существо-вания; это отрицание есть, таким образом, реальная идеальность удельного веса и сцепления, т. е. теплота... Нагревание звучащих тел — звучащих как от удара, так и от трения друг о друга — есть проявление теплоты, возникающей согласно понятию вместе со звуком»4. Дей-ствительно, есть люди, которые все еще верят в искренность Гегеля или все еще сомневают-ся, а вдруг его секрет все же заключается в глубине и богатстве мысли, а не в ее пустоте. Я бы посоветовал им внимательно прочитать последнее процитированное предложение — впрочем, единственное вразумительное, поскольку в этом предложении Гегель разоблачает сам себя. Дело в том, что оно не означает ничего кроме следующего: «Нагревание звучащих тел... есть проявление теплоты... вместе со звуком». Возникает вопрос, обманывал ли Гегель сам себя, загипнотизированный своим собственным возвышенным жаргоном, или он нагло пытался обмануть и запутать других. Я склоняюсь ко второму предположению, особенно ес-ли вспомнить, что Гегель писал в одном из своих писем. В этом письме, написанном за не-сколько лет до (38:) публикации его «Философии природы», Гегель говорит о другой «Фило-софии природы», написанной его бывшим другом Ф. Шеллингом: «Я слишком много зани-мался... математикой,... дифференциальным исчислением,... химией, — похваляется Гегель в этом письме (что, конечно, не что иное, как блеф), — чтобы увлечься натурфилософскими бреднями, философией без знаний,... когда всякое пустое наитие, даже абсурдное, считается мыслью». Это очень точная характеристика метода Шеллинга, т. е. дерзкого способа надува-тельства, который сам Гегель скопировал или, скорее, усовершенствовал, как только понял, что этот метод приносит немедленный успех, как только он достигает своей аудитории.

[Antediluvian]

Да, Церера. И в настоящий момент она считается карликовой планетой, а не астероидом.

Во времена Поппера считалась астероидом. И в любом случае полноценной планетой не является. Раз уж Плутон из этого статуса разжаловали, то куда уж Церере...

Размер Цереры немного больше Луны, но масса значительно меньше.

Чито? Где это у неё размер больше? Всё меньше, и намного. У Луны радиус ~1700 км, а у Цереры - менее 500 км.

[Arnold]

Во времена Поппера считалась астероидом. И в любом случае полноценной планетой не является. Раз уж Плутон из этого статуса разжаловали, то куда уж Церере...

Тем не менее, это не так важно. Рассуждения Гегеля ничего общего с астрономией не имели.

У Луны радиус ~1700 км, а у Цереры - менее 500 км.

Да, вы правы. Не там посмотрел.

[Antediluvian]

Во времена Поппера считалась астероидом. И в любом случае полноценной планетой не является. Раз уж Плутон из этого статуса разжаловали, то куда уж Церере...

Тем не менее, это не так важно. Рассуждения Гегеля ничего общего с астрономией не имели.

А рассуждения Поппера?  :lol:

[Arnold]

А рассуждения Поппера?  :lol:

Поппер из себя астронома, в отличие от Гегеля, и не строит.

[Antediluvian]

А рассуждения Поппера?  :lol:

Поппер из себя астронома, в отличие от Гегеля, и не строит.

Ну а зачем тогда берётся глупо опровергать выводы Гегеля в области астрономии?

[Arnold]

Ну а зачем тогда берётся глупо опровергать выводы Гегеля в области астрономии?

А где вы видели опровержение? "К несчастью, он не заметил, что такая планета была открыта несколькими месяцами ранее" - это только факты без их интерпретации.
Однако не надо быть астрономом, чтобы понимать неуместность философских методов для решения частных астрономических проблем.