Сразу скажу, что чтение данной темы потребует усиленного внимания и концентрации. Уверен, что обитатели нашего форума с легкостью прочтут мой конспект. Надеюсь, что влияние массовой культуры с ее, так называемым, клиповым, фрагментарным сознанием и постструктурализма как иррациональной и антисциентистской философии на нашем форуме ничтожно.
Целью создания данной темы является попытка составить краткий конспект работ по истории античности, начиная с эпохи Возрождения, заканчивая советской историографией.
Историография, вульгарно говоря, это история исторической науки. Историография описывает и изучает историю исторических концепций, теорий, гипотез, школ, основные исторические труды и пр.
Начну с советской историографии. Кто и как изучали античную историю советские ученые? Какие теории и концепции истории античного мира сложились в СССР? Ответ на данные вопросы, думаю, стали актуальны после выступлений на нашем форуме некого А.И. Векшина, который называя себя коммунистом и советским человеком имеет совершенно дикие представления о советской историографии. Сразу подчеркну, что наша задача - дать анализ советской исторической науки, посвяшенной античной истории, а не выяснить что было на самом деле.
Следует отметить требования ВАК к знаниям по историографии
http://www.edu.ru/db/pke/2_14.htmСтановление советской историографии. Предыстория: марксистское направление в исторической науке России в досоветский период. Исторические взгляды Г.В. Плеханова и материалистического понимания истории. Проблемы новейшей истории в трудах В.И. Ленина. Схема русской истории М.Н. Покровского. Период «плюрализма» (1917 – сер. 20-х гг.). Ученые «старой школы»: теоретические платформы и направления конкретных исследований (С.В. Бахрушин, М.М. Богословский, Р.Ю. Виппер, Ю.В. Готье, Н.И. Кареев, Д.М. Петрушевский, С.Ф. Платонов, А.Е. Пресняков и др.). Реорганизация исторического образования. Утверждение принципа партийности. Новый язык советской историографии. Роль М.Н. Покровского и его школы в становлении советской исторической науки. Особенности исторических дискуссий 1920-х – первой половины 1930-х годов. Превращение исторической науки во фронт классовой борьбы. «Академическое дело» и репрессии против историков. Развитие организационных форм советской исторической науки в 1930–1950-е годы. Постановления партии и правительства о преподавании истории. «Краткий курс по истории ВКП(б)» и его влияние на историческую науку. Историческая наука накануне и в годы Великой Отечественной войны. Изменения в проблематике исследований по всеобщей и отечественной истории.
Историческая наука во второй половине XX века (до 1990-х годов). «Научная история» и проблема междисциплинарности в 1960-70-е гг. Дискуссии об отношениях между историей и социологией. «Новая социальная история». Парадигма социально-структурной истории. Количественные методы в исторических исследованиях. Заимствование методов смежных наук (исторической демографии, социологии, антропологии, психологии) и проблема их адаптации. Движение за «историю снизу». «Новая историческая наука» и историческая антропология. От «истории снизу» к «истории изнутри». Обновление концептуального аппарата и исследовательских методов. Бум конкретных социально-исторических исследований. Новые исторические журналы. Изменения в системе университетского образования. Формирование новых научных центров. Деятельность исторических обществ...Советская историография во второй половине ХХ века (до начала 1990-х годов). Идеологические компании конца 1940-х – начала 1950-х годов. Борьба против космополитизма и гонения на историков. Историки и «холодная война». Историография в период «оттепели». Основные проблемы конкретно-исторических исследований. Историографические школы в провинции. Методологические поиски и дискуссии. Новые «заморозки» и свертывание научных дискуссий. Приоритетные темы и существование неофициальной историографии. Проблемы отечественной и всеобщей истории в советской историографии конца 1950-х – первой половины 1980-х годов. Перестройка, диалог с мировой наукой и «возвращение» дореволюционного наследия.
Историография на рубеже веков. Ломка общекультурной парадигмы и «критический поворот» в историографии на рубеже 1980-х и 1990-х годов. «Эпистемологическая революция» и переопределение предмета исторического знания. Роль нарратива. Проблема опосредований: язык и текст. Переосмысление природы исторического источника и исторического факта. От «воссоздания» прошлого к его «конструированию». Методология и практика исторического постмодернизма. Конец идеологии прогресса. Отказ от синтетических построений. «История в осколках»: фрагментарное видение прошлого. Теоретико-методологические дискуссии середины 1990-х годов. «Новая культурная история» и ее ведущие представители. Дискуссии о соотношении микро– и макроанализа в зарубежной и российской историографии. Итальянская микроистория и немецкая история повседневности. Казуальный подход. Поиски «другой социальной истории».
Рекомендуемая основная литература:
Барг М.А. Эпохи и идеи. Становление историзма. М., 1987.
Бычков С.П., Корзун В.П. Введение в отечественную историографию ХХ века. Омск, 2001.
Гене Б. История и историческая культура на средневековом Западе. М., 2002.
Гуревич А.Я. Исторический синтез и школа «Анналов». М., 1993.Историки России ХVIII – начало ХХ века. М., 1996.
Историография истории нового времени стран Европы и Америки. М., 1990.
Историография истории нового и новейшего времени стран Европы и Америки. М., 2000.Историческая наука в России в ХХ веке. М., 1997.
К новому пониманию человека в истории: Очерки развития современной западной исторической мысли / Под ред. Б.Г. Могильницкого. Томск, 1994.
Могильницкий Б.Г. История исторической мысли ХХ века. Вып. I. Кризис историзма. Томск, 2001.
Портреты историков. Время и судьбы. В 2-х тт. (Т. 1. Отечественная история; Т. 2. Всеобщая история). М., 2000.
Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998.
Савельева И.М., Полетаев А.В. История и время. М., 1997.
Дополнительная литература
Биск И. История исторической мысли в новое время. Иваново, 1983.
Гутнова Е.В. Историография средних веков. Разн. изд.
Историки России ХVIII – начало ХХ века. М., 1996.
Немировский А.И. У истоков исторической мысли. Воронеж, 1979.
Приселков М.Д. История русского летописания XI–XV вв. СПб., 1996.
Особенно рекомендую работы Барга и Гуревича, - блестящие, на мой взгляд, историки, имеющие ясный и четкий методологический взгляд на историю.
Всеми вышеизложенными вопросами я заниматься не буду, задачу очерчения круга историографических проблем данная информация, думаю, выполнила.
I. Ленин об античности.Древнюю Грецию и Древний Рим В. И. Ленин рассматривал как классические рабовладельческие общества, в которых рабовладельческий способ производства получил высшее развитие, а классовые противоречия между основными антагонистами — классами рабов и рабовладельцев — достигли наибольшей остроты, вылились в грандиозные войны рабов. Одной из таких наиболее крупных войн было восстание Спартака, на примере которого Ленин проанализировал особенности классовой борьбы рабов, вызванные спецификой их положения в общественной структуре рабовладельческого общества.
Фундаментальное значение для изучения рабовладельческой общественно-экономической формации имеют положения Ленина о специфике классовой и сословной структуры рабовладельческого общества: наличие основных и неосновных классов и их роли, определение классов в рабовладельческом обществе как классов-сословий.
В тесной связи со своеобразием классовой структуры рабовладельческого общества, особенностями классовой и социальной борьбы изучал В. И. Ленин и античное государство. Основополагающее значение имеют его определения сущности и форм государства, в частности сущности и форм различных рабовладельческих государств. В. И. Ленину принадлежат и многие другие положения, вскрывающие специфику античного общества: о роли войны как продолжении политики другими средствами, в том числе применительно к древности, конкретные замечания о Пунических войнах как войнах империалистских и о возможности «осуществлять империализм» в рабовладельческом обществе.
В. И. Ленин специально занимался изучением античной философии и высказал важные соображения о роли некоторых направлений античной философии, ее наиболее выдающихся представителей. Он проследил зарождение и оформление двух направлений в греческой философии: материализма и идеализма, отметил элементы материалистической диалектики в трудах древнегреческих философов (Гераклита, Демокрита, Платона, Аристотеля, Эпикура). В произведениях Ленина разработана оригинальная концепция рабовладельческой общественно-экономической формации и ее составных частей, которая легла в основу творческой деятельности советских ученых, занимающихся изучением древней истории.
В становлении марксистской историографии античности большую роль сыграло издание как отдельных работ, так и собраний сочинений основоположников марксизма-ленинизма — К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. Помимо отдельных работ В. И. Ленина, изданных после 1917 г., к 1927 г. вышло первое 20-томное издание Сочинений В. И. Ленина. В 1927 — 1935 гг. было опубликовано 12-томное собрание Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса на немецком языке. С 1928 г. начали выходить тома собрания Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса на русском языке. Большое значение для решения ряда фундаментальных проблем докапиталистических формаций имело опубликование в 1929 г. лекции В. И. Ленина «О государстве».
II. Становление марксистской историографии античности (1917 — 1934)В 20-х годах активная разработка марксистско-ленинской концепции исторического процесса проводилась М. Н. Покровским и представителями его школы. Опираясь на теорию общественно-экономических формаций, Покровский и его ученики объясняли конкретный ход исторического процесса движением, изменением способа производства материальных благ, что определяло особенности классовой борьбы в каждую историческую эпоху. Они вели принципиальную борьбу с представителями русской дореволюционной буржуазной и меньшевистской историографии, способствовали утверждению исторического материализма в советской исторической науке.
Правда, в трудах Покровского и его последователей содержались и незрелые, ошибочные теоретические положения: преувеличивалось значение экономического фактора и недооценивалась роль производственных отношений, выражающихся в особенностях социальной и классовой структуры общества, упрощенно понимались взаимоотношения базиса и надстройки, неправомерно большое место заняла теория торгового капитализма, не до конца оказалась преодоленной теория циклического развития человеческого общества.
Важную роль в становлении марксистско-ленинской концепции исторического процесса имели дискуссии конца 20-х — начала 30-х годов о роли, месте и понимании общественно-экономических формаций, об азиатском способе производства и о характере общества в странах Древнего Востока. В ходе этих дискуссий было уточнено понятие общественно-экономической формации, подвергнуты критике понятия смешанных формаций — рабовладельческо-крепостнических, торгового капитализма; был преодолен взгляд на существование особой формации в странах Древнего Востока и азиатского способа производства.
Циклическая теория исторического процесса была признана несостоятельной, в качестве господствующей была принята концепция единого всемирно-исторического процесса развития человеческого общества, прошедшего последовательно первобытную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую формации и перешедшего после 1917 г. к коммунистической формации, причем каждая из них представляла более высокую ступень общественного развития, чем предшествующая формация.
В этой общей теории получила свое место рабовладельческая общественно-экономическая формация, которая охватывала историю народов Древнего Востока, Древней Греции и Древнего Рима. В основе рабовладельческой общественно-экономической формации лежал рабовладельческий способ производства, который и определял ее движение в целом.
Научная и преподавательская работа в области истории, в том числе и древней истории, до 1934 г. проводилась главным образом в Российской академии истории материальной культуры (создана в 1919 г., с 1926 г. — Государственная академия истории материальной культуры — ГАИМК), на факультетах общественных наук государственных университетов, раньше всего Московского и Ленинградского, в специализированных историко-археологических музеях (в первую очередь в Керченском, Херсонесском и Одесском).
Марксистская разработка методологии всемирной истории, идейная борьба с реакционными концепциями буржуазной науки стояли в центре внимания основанного в 1925 г. Общества историков-марксистов во главе с М. Н. Покровским.
Особенно активную работу в области древней истории вела Государственная академия истории материальной культуры, в составе которой был организован сектор древней истории. Академия должна была стимулировать научные исследования в области материальной культуры, проведение археологических раскопок и разведок, заниматься организацией охраны культурных памятников. В научных планах Академии важное место занимали проблемы техники в докапиталистических формациях, которая понималась как важнейшая часть производительных сил, определяющих развитие способа производства.
При ГАИМКе, Московском и Ленинградском университетах были созданы специальные исторические научно-исследовательские институты, в составе которых работали секции древней, средневековой, новой и русской истории. Так, например, при факультете общественных наук МГУ был открыт в 1921 г. исторический научно-исследовательский институт под руководством Д. М. Петрушевского; секцию древней истории возглавил В. С. Сергеев.
В 1924 г. все научно-исследовательские институты по социально-экономическим дисциплинам были объединены в единую организацию — Российскую, ассоциацию научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН) во главе с М. Н. Покровским, в которой наряду с Академией истории материальной культуры проходила научно-исследовательская деятельность советских историков-античников, велась подготовка аспирантов к будущей научной и преподавательской деятельности.
Было подготовлено несколько хрестоматий, предназначенных для студентов и самообразования. Одной из первых таких работ было издание «Древний мир в памятниках его письменности» (ч. 2 — Греция, 1917, ч. 3 — Рим. Республика, 1923), составленное Д. А. Жариновым, П. М. Никольским, С. И. Радцигом и В. Н. Стерлиговым. Хрестоматия по истории Древней Греции была подготовлена Г. Г. Пригоровским, Д. П. Кончаловский составил собрание документов по экономической истории Рима (1925), А. Ранович в 1933 г. издал «Первоисточники по истории первоначального христианства». В том же году появилась лучшая специализированная хрестоматия по социально-экономической истории античности — «Античный способ производства в источниках» под редакцией С. А. Жебелева и С. И. Ковалева, весьма популярная в 30 — 40-х годах и не потерявшая своего значения до сих пор.
В советской историографии античности 20-х годов взаимодействовали два направления: одно из них было представлено учеными старой школы, взгляды которых сложились в дореволюционную эпоху. К нему принадлежали такие крупные специалисты, как С. А. Жебелев, В. П. Бузескул, Р. Ю. Виппер, Н. И. Кареев, И. М. Гревс, Д. М. Петрушевский, И. В. Нетушил, Н. И. Новосадский, Б. В. Фармаковский. Их научная и педагогическая деятельность продолжалась в 20-х годах, однако по своим методологическим взглядам они не были сторонниками материалистического понимания истории. Другое направление состояло из ученых, методология которых сформировалась в послеоктябрьский период и которые стояли на позициях исторического материализма, применяли его к исследованию конкретных проблем истории древнего мира: А. И. Тюменев, В. С. Сергеев, С. И. Ковалев, П. Ф. Преображенский, Н. М. Никольский, А. В. Мишулин и др.
С. А. Жебелев в 20-х годах написал первые учебные пособия по истории Древней Греции (1920), эллинизма и Рима (1922 — 1923); им же выпущены новые в русской литературе учебные пособия по археологии — «Введение в археологию. Ч. I. История археологического знания. Ч. II. Теория и практика археологического знания» (Пг., 1923). В 20-х годах в творчестве С. А. Жебелева получает преобладание тематика Северного Причерноморья. Им был создан ряд фундаментальных работ по истории и экономике Боспорского государства и Херсонеса Таврического. Другой важной темой научных интересов Жебелева становится исследование классовой борьбы в древнем мире, приведшее к открытию крупного восстания рабов под руководством Савмака на Боспоре (1932). Глубокий интерес к проблемам классовой борьбы в античном мире показал, что маститый ученый овладел основными положениями исторического материализма.
В. П. Бузескул оставался профессором Харьковского университета и разрабатывал традиционные для него темы афинской демократии, историографии и источниковедения Древней Греции, выпустив в 20-х годах ряд монографий: «Афинская демократия. Общий очерк» (1920), «Перикл» (1923), «Открытия XIX и начала XX века в области истории древнего мира. Ч. I и ч. II», «Всеобщая история и ее представители в России в XIX и начале XX в. Ч. I и ч. II» (1929 — 1931). В. П. Бузескул продолжал исследования начатых им еще до Октябрьской революции тем в русле либерально-позитивистских взглядов.
Положение в позднеримском обществе и его переход к средневековью изучал Д. М. Петрущевский. Под его редакцией в 1925 г. вышел перевод труда М. Вебера «Аграрная история древнего мира». В 1928 г. им была издана монография «Экономическая история средних веков», которая показала, что Д. М. Петрушевский находился под сильным влиянием неокантианских взглядов Макса Вебера.
В советском марксистском антиковедении сыграла особую роль научно-исследовательская деятельность А. И. Тюменева, В. С. Сергеева и С. И. Ковалева. А. И. Тюменев еще в дореволюционное время стал глубоко изучать марксистскую теорию исторического процесса и успешно применять ее к исследованию конкретных проблем древней истории. Результатом этих занятий стала серия монографий по истории Древней Греции, опубликованных в 20-х годах: «Очерки экономической и социальной истории Древней Греции», (т. I — III, 1920 — 1922); «Существовал ли капитализм в Древней Греции. К вопросу о генезисе капитализма. Опыт сравнительно-исторического исследования» (1923); «Введение в экономическую историю Древней Греции» (1923). Эти труды Тюменева стали важным вкладом в разработку марксистской историографии античности, оказали воздействие на формирование молодых кадров историков-марксистов. Тюменев выступил как против ойкосной теории К. Бюхера, так и против модернизаторской концепции Эд. Мейера, определил специфику рабовладельческой экономики, ее классовой и сословной структуры.
К 20-м годам относится начало научной деятельности В. С. Сергеева и С. И; Ковалева. Перу В. С. Сергеева принадлежит ряд учебных пособий по истории рабовладельческих обществ (1924), истории Древней Греции и Древнего Рима (1922), написанных с марксистских позиций. Но ему были присущи все достоинства и недостатки школы Покровского. В частности, он разделял его точку зрения на существование феодализма и торгового капитализма в античности. В русле этих же взглядов были и первые работы С. И. Ковалева, с 1924 г. начавшего преподавание в Ленинградском университете. В 2-томном курсе лекций «Курс всеобщей истории» (1923 — 1925), так же как и в других работах этого времени, Ковалев придерживается циклической теории развития, постоянно оперирует понятиями «феодализм», «капитализм», «пролетариат», «крестьянская революция».
Как В. С. Сергеев, так и С. И. Ковалев в конце 20-х — начале 30-х годов приняли самое активное участие в дискуссиях по различным проблемам социально-экономических формаций, в процессе которых они пересмотрели свои ошибочные взгляды на понимание социально-экономической природы древнего мира и пришли к признанию концепции рабовладельческой формации и античного способа производства. С. И. Ковалев в начале 30-х годов опубликовал ряд работ, посвященных анализу рабовладельческой формации и античного способа производства в трудах основоположников марксизма-ленинизма, некоторым теоретическим проблемам античной формации, в том числе периодизации древней истории, основному противоречию рабовладельческого общества, сущности античной экономики, роли социальных движений и рабских восстаний в древности.
В работах крупного советского историка П. Ф. Преображенского исследовались с марксистских позиций проблемы древних религиозных верований, раннехристианских воззрений, различные аспекты античной культуры. Б. Л. Богаевский, Е. Г. Кагаров, А. А. Захаров сосредоточили свое внимание на исследовании ранней истории эгейского мира, разложения первобытного строя и возникновения классов, стремясь применить положения исторического материализма к изучению генезиса античного классового общества и государства.
В 20-х годах начал активную исследовательскую деятельность по различным вопросам классической филологии, истории античной науки, античной общественной мысли С. Я. Лурье. В связи с активизацией атеистической пропаганды в нашей стране проводилось изучение раннего христианства в трудах П. Ф. Преображенского, Н. М. Никольского, А. Б. Рановича.
III. Советская историография античности (середина 1930-х — середина 1950-х годов)Придавая важное значение изучению истории в школах, ЦК ВКП(б) 9 июня 1934 г. принял постановление «О введении в начальной и неполной средней школе элементарного курса всеобщей истории и истории СССР». На основе этих партийных решений в 1935 — 1936 гг. были открыты исторические факультеты во многих университетах и педагогических институтах страны. ЦК ВКП(б) и СНК СССР и в последующие годы пристально следили за развитием советской исторической науки. В постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 26 января 1936 г. «Об учебниках по истории» были изложены условия конкурса на лучший учебник по истории, а 27 января опубликовано сообщение «В Совнаркоме Союза ССР и ЦК ВКП(б). О положении в исторической науке и преподавании истории». Тогда же появились замечания И. В. Сталина, С. М. Кирова и А. А. Жданова на конспекты учебников по истории СССР и новой истории для вузов. В этих партийных и государственных документах отмечалась необходимость глубокого сочетания марксистско-ленинской теории с тщательным анализом исторических источников, создания полнокровной всемирной истории, отказа от схематизма, начетничества и догматизма.
С публикации указанных партийных документов начался новый этап в развитии советской исторической науки, в том числе и древней истории. На вновь открытых исторических факультетах был введен систематический курс древней истории, организованы кафедры истории древнего мира. В 1936 г. создан Институт истории АН СССР с сектором древней истории. С 1937 г. стал выходить специальный журнал «Вестник древней истории», ставший не только ведущим печатным органом советской науки о древнем мире, но и центром, координирующим научную деятельность в области древней истории в нашей стране. Благодаря всем этим мерам были созданы благоприятные условия для развития сове гской исторической науки.
В 30-х годах В. С. Сергеев написал учебное пособие и по римской истории «Очерки по истории древнего Рима. Ч. I и ч. II» (1938), которое в течение последующих десяти лет было лучшим учебником по истории Древнего Рима. Много внимания подготовке новых учебников уделял С. И. Ковалев. В 1937 г. им был издан курс лекций «История античных рабовладельческих обществ. Ч. I — Греция, ч. II — Эллинизм. Рим». Большое значение имел капитальный курс лекций С. И. Ковалева «История Рима» (1948). где обстоятельно излагалась древнеримская история на основе всех достижений советской исторической науки. Из других учебников приобрела большую популярность «История Древнего Рима» Н. А. Машкина (первое издание — 1947 г.; второе — 1949 г.; третье — 1956 г.). Сокращенные учебные пособия по истории Древней Греции и Рима были созданы А. В. Мишулиным, К. М. Колобовой, С. Я. Лурье. А. Г. Бокщаниным, В. Н. Дьяковым.
Для всех учебников и учебных пособий, как самых подробных, так и относительно кратких, был характерен общий методологический подход к изложению древней истории Греции и Рима как обществ, проходящих стадию рабовладельческой общественно-экономической формации, в основе которой лежал рабовладельческий способ производства. Движущей силой античного общества была классовая борьба прежде всего основных классов-антагонистов: класса рабов и класса рабовладельцев. История древних обществ рассматривалась как история зарождения рабовладельческих отношений, их расцвета и разложения. В недрах античного общества возникают новые, феодальные отношения, которые послепадения античного мира становятся основой новой, более высокой феодальной формации.
Экономика, классовая структура античного общества определялась как своеобразная, качественно отличная от таковых феодального и капиталистического обществ. Политическая история и культура рассматривались на фоне социально-экономического развития рабовладельческого общества и обусловливались этим развитием. Во всех учебниках и учебных пособиях излагался полный курс древней истории начиная с распада родового строя, возникновения классов, прослеживался весь цикл развития вплоть до кризиса рабовладельческих и зарождения новых, феодальных отношений, причем показывались разные стороны этого процесса, включая социально-экономическую структуру, перипетии социальной и политической борьбы, государственную организацию и эволюцию культуры, хотя преимущественное внимание уделялось проблемам социально-экономического развития. Учебники Сергеева (1948), Ковалева (1948), Машкина (1949) встретили положительный отклик за рубежом, были переведены на ряд европейских языков.
С середины 30-х годов возрастает число научно-исследовательских работ по многим разделам античной истории. Ведущей темой многих советских историков становятся вопросы классовой и социальной борьбы в античном мире. Особый интерес к этим проблемам вызывался стремлением понять процесс развития античного общества и трансформации рабовладельческого способа производства. Классовая борьба рассматривалась не как частный эпизод жизни античного общества, а как движущая сила его развития, определявшая его основные особенности. Перед советскими учеными встала задача собрать максимально полные данные о классовой борьбе в античности и прежде всего о волнениях и восстаниях рабов. Представители буржуазной историографии проявляли слабый интерес к этим проблемам, проходили мимо многих проявлений классовой борьбы рабов, стремились подорвать доверие к таким данным, имеющимся в источниках.
В указанном направлении была проведена большая исследовательская работа, заботливо собраны многие данные, имеющиеся в мировой литературе. На русский язык переводились работы о восстаниях рабов, в частности книга К. Бюхера «Восстания рабов 143 — 129 гг. до Р. Хр.», капитальное исследование А. Валлона «История рабства в античном мире» (1941). Новаторский характер имело исследование академика Жебелева «Последний Перисад и восстание скифов на Боспоре» (1933), в котором автор на основе тщательного источниковедческого анализа надписей смог открыть факт крупного восстания скифских рабов в конце II в. до н. э. на Боспоре. Вместе с С. И. Ковалевым С. А. Жебелев обратился к изучению крупнейших восстаний рабов в Риме: первого и второго грандиозных восстаний в Сицилии и движения Спартака (1934). Эти работы подготовили появление крупного исследования о восстаниях рабов в Риме и прежде всего о крупнейших из них — восстании Спартака (А. В. Мишулин «Спартаковское восстание» 1936).
А. В. Мишулин сделал попытку проследить своего рода внутреннюю логику в ходе восстаний рабов и отметил возрастание организованности в каждом из них, считая, что наивысшей степени движение достигло в восстании италийских рабов под руководством Спартака, которое он определяет как крупнейшую «рабскую революцию». Ученый поставил вопрос и о причинах столь большой остроты ведущего классового противоречия в римском обществе. Подводя итог многим исследованиям экономики и техники римского общества в советской науке 30-х годов, он подчеркнул необычайно тяжелое положение класса рабов, беспощадность и бесчеловечный характер их эксплуатации. Низведенные до уровня животных, подвергаемые самой изощренной эксплуатации, рабы готовы были восстать в любую минуту.
Исследуя на материалах источников классовую борьбу рабов, рассматривая ее в качестве главной движущей силы римского общества, А. В. Мишулин и С. И. Ковалев выдвинули во второй половине 30-х годов особую теорию революции рабов в древнем мире, разработанную под влиянием высказывания Сталина о революции рабов, которая ликвидировала якобы рабовладельцев и отменила рабовладельческую форму эксплуатации трудящихся. Согласно этой теории, все развитие рабовладельческого Рима определялось классовой борьбой рабов против рабовладельцев, которая уже с сицилийских восстаний принимает форму рабской революции и, по существу, почти не прекращается со II в. до н. э. и до V в. н. э., пройдя через две кульминации: первая — II — I вв. до н. э., приведшая к падению республики, вторая — III — V вв. н. э., закончившаяся гибелью рабовладельческого строя. Рабская революция, революционные выступления рабов трактовались как массовые движения, имеющие союзников среди античного крестьянства и других обездоленных слоев общества, но гегемоном общего революционного движения признавались рабы.
В 40-х годах более глубокое исследование различных проблем классовой борьбы рабов заставило пересмотреть теорию революции рабов, в частности отказаться от концепции непрерывной революции рабов начиная со II в. до н. э., а выступления рабов, колонов и угнетенного населения IV — V вв. рассматривать как составную часть той социальной революции, в результате которой произошли падение рабовладельческого Рима, трансформация рабовладельческих отношений в феодальные. В литературе конца 40-х — начала 50-х годов стали уделять большее внимание роли варварских вторжений, движению других слоев угнетенного населения.
В целом разработка различных проблем классовой и социальной борьбы в античном обществе как в плане анализа конкретного исторического материала, так и в плане теоретического его осмысления, создание новой концепции классовой и социальной борьбы в общем историческом процессе явились большим достижением советской науки об античности. Проблемы классовой и социальной борьбы в античном обществе изучались не изолированно, а в тесной связи с разработкой коренного вопроса античного рабовладельческого общества — сущности рабской эксплуатации и характера основного противоречия. В трудах В. С. Сергеева, С. И. Ковалева, Н. А. Машкина, А. В. Мишулина, К. В. Островитянова, В. Н. Дьякова была развита цельная концепция сущности рабовладельческой эксплуатации Главными классами античного общества были рабы — основные производители — и рабовладельцы; допускалось существование свободных производителей в лице мелких крестьян, но их значение не было ясным и разные ученые понимали их роль и в процессе производства, и в классовой борьбе по-разному: от союзников рабов до их противников.
Основной производственной ячейкой римского (как наиболее развитого) рабовладельческого общества считалась латифундия, обрабатываемая множеством рабов, лишенных семьи и собственности, живущих в рабских тюрьмах — эргастулах. Рабы подвергались самой чудовищной эксплуатации, жили в самых тяжелых условиях; рабовладельцы стремились выжать из них максимум продукта в минимум времени. В таких условиях раб быстро истощал свои силы и заменялся новым, поскольку в условиях кабального рабства, победоносных войн и военных грабежей рабы были дешевы. Основным источником пополнения рабской рабочей силы признавались военные действия, а война рассматривалась как один из важнейших факторов воспроизводства античного хозяйства. С прекращением победоносных войн происходит сокращение источников рабства, рост отпущенничества, развитие колонатных отношений, закрепление рабов на земле, распространение доморощенного рабства.
Сам рабский труд расценивался как подневольный, непроизводительный, малоквалифицированный, при котором был затруднен, а фактически невозможен технический прогресс. Основное противоречие рабовладельческого общества усматривалось в незаинтересованности и низкой квалификации рабского труда и в непреодолимом движении производительных сил, которое конкретно выливалось в противоречие между мелким хозяйством свободных производителей и латифундиальным централизованным рабским хозяйством, в бесчеловечной эксплуатации рабов, приводившей к острейшей классовой борьбе, в процессе которой рабовладельческие отношения должны были погибнуть. Следует заметить, что в отличие от исследований классовой борьбы, основанных на изучении источников, работы о сущности экономики рабовладельческого общества носили преимущественно теоретический характер, отличались слабым анализом источников. В этих исследованияхзачастую не проводилось различий между античным рабством и рабством нового времени (в XIX в. в Америке).
IV. Советская историография античности (начало 1960-х-конец 1970-х годов)Большое воздействие на развитие советской исторической науки оказали решения XX съезда КПСС и постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий», в которых подчеркивалась необходимость творческого развития марксистско-ленинской теории, инициативы в постановке теоретических вопросов, изживания догматизма и начетничества в идеологической работе.
Одной из важнейших задач советских античников в 60 — 70-е годы было глубокое исследование различных сторон рабства как особой социально-экономической системы. Важность этой задачи заключалась в том, что созданная в 30 — 40-х годах концепция античной рабовладельческой формации в значительной степени опиралась на теоретические построения, а в зарубежной буржуазной историографии произошел поворот к более внимательному изучению античного рабства и признанию его в качестве важного элемента античных общественных структур (например, школа Фогта). Естественно, советские ученые должны были противопоставить этому новому направлению, которое хотя и придавало большое значение античному рабству, но отрицало понятие рабовладельческой формации, собственную интерпретацию нового материала источников.
Практическим решением этой задачи стала работа над серией монографий «Исследования по истории рабства в античном мире», которую предпринял сектор древней истории Института всеобщей истории АН СССР. В рамках серии были опубликованы монографии Я. А. Ленцмана «Рабство в микенской и гомеровской Греции» (1963), сборники «Рабство на периферии античного мира» (1968), «Рабство в эллинистических государствах в III — I вв. до н.э.» (1969), работа К. К. Зельина и Т. К. Трофимовой «Формы зависимости в Восточном Средиземноморье в эллинистический период» (1969). Истории рабства в Риме посвящены: книга Л. А. Ельницкого «Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII — III вв. до н.э.» (1964), две монографии Е. М. Штаерман — «Расцвет рабовладельческих отношений в Римской республике» (1964) и «Рабовладельческие отношения в ранней Римской империи (Италия») (1971), две коллективные работы по истории рабства в западных и восточных провинциях Римской империи. К указанной серии примыкает вышедшая в 1957 г. монография Штаерман «Кризис рабовладельческого строя в Западной Римской империи».
Для всех изданий данной серии характерно несколько новых моментов: во-первых, исследование рабства на протяжении всего периода античной истории от Микенского времени до кризиса рабовладельческой системы в III в. н. э.; во-вторых, изучение таких сторон рабской системы, которые ранее слабо затрагивались (рабство на периферии античного мира, соотношение рабского и зависимого труда, изучение рабства в отсталых рай
